Короли рая

Пока девушки стояли угрюмые, жалуясь все сильнее по мере промокания, в Южные врата вошла стая матрон. Они были покрыты слоями ткани и самоцветами, закутаны в украшенные серебром плащи с металлическими застежками, перекинутыми через плечи наподобие подтяжек и крепившимися железными чашечками на груди. Волосы их были убраны в сложные прически, а лица накрашены.

Мои соратницы, доросшие до женщин, подумала Дала и поняла, что внутри они, вероятно, такие же мелкие, пугливые создания без собственной сущности и власти. Она не питала к ним ни страха, ни уважения. Они – овцы, ожидающие стрижки. Они заняли свои стулья под зонтами, сперва проведя руками по едва влажным сиденьям, как будто несколько капель могли бы лишить их комфорта.

Все больше и больше женщин проходило через оба входа, каждая со своими воинами для защиты. Эти мужчины толклись за пределами подворья, смеясь и перекликаясь друг с другом, в то время как охранники пытались удержать их в стороне и убрать с пути гостей. Вскоре десять матрон превратились в двадцать, затем в тридцать, затем в шестьдесят.

Раскрасневшиеся воспитатели бросились внутрь за новыми стульями, затем наружу в город; они принесли мешки с зерном, ведра, одеяла – все, на чем женщины могли восседать, избегая мокрой травы, – а матроны всё приходили. Вскоре круг заполнился телами и болтовней, когда женщины приветствовали друг дружку и проделывали все ритуалы иерархии и любезности, хотя Дала заметила, что они не смеются и не шутят вместе, как мужчины. Их взоры переметнулись друг от друга к подворью, пронзая девчонок, а ладони прикрывали рты, когда они шептались.

– Хвала ее имени!

Во всей этой суматохе никто, казалось, не заприметил жрицу Амиру. Она выкрикнула посвящение, чтобы ее услышали сквозь гвалт, затем прошла мимо согнанных девчонок и легко ступила на священный булыжник. Даже в полумраке ее белая шаль с плащом сияли. Ее простое платье и волосы были влажными, как будто в отличие от других она шла сюда под дождем непокрытой. По бокам от нее стояли солдаты Гальдры – один огромный, другой худощавый и крепкий, оба с мрачными бородатыми лицами, настолько похожими, что они наверняка являлись братьями. У них были хорошие копья и мечи, а металлические пластины, соединенные в кольчугу, покрывали их тела от шеи до бедер.

– Хвала ее имени, – пробормотало притихшее, но не умолкшее собрание.

Амира просто ждала. Она оглядела толпу, стряхивая что-то с рукава, затем прищурилась, глядя на тусклое небо, затем вниз на лужайку, затем на своих стражей.

Болтовня у ворот застопорилась и, наконец, затихла, отхлынув будто волна, заставив умолкнуть даже мужчин снаружи. Но жрица все еще ждала. Она ждала, игнорируя покашливания и пристальные взгляды; поддавшись всеобщему напряжению, даже Дала переступила с ноги на ногу. Наконец сестра подняла руки, как в тот день, когда впервые обращалась к воспитанницам, и обратила лицо вверх, к звездным богам:

– Услышь меня, Творец законов, Строитель мира, Проводник цивилизации. Ныне твои чада преисполняются гордости, ибо все больше наших сродниц становятся твоими слугами. – Казалось, она как-то съежилась, когда со вздохом вновь обратила внимание к толпе. – Добро пожаловать, Матери, на День Победы.

Женщины не ликовали и даже не аплодировали, и, по мнению возмутившейся Далы, это могло быть только грубостью. Однако если сей факт озаботил или удивил Амиру, та ничем себя не выдала.

– Миг трудный, я знаю. Не все из твоих дочерей станут жрицами.

Разрисованные лица скривились в усмешках, а с множества красных губ тотчас сорвался звук, словно женщины и не удивились. Жрица подняла руку, призывая к спокойствию.

– Уверена, мне нет нужды напоминать столь почтенному собранию: дочерей Гальдры и так уже слишком много.

Новая череда возражений и ропот ветерком пронеслись по подворью.

Слишком много? Дала моргнула и постаралась держать рот закрытым. На Юге их почти нет!

Там, где выросла она, фермерские семьи путешествовали за много миль в какой-нибудь городишко, где имелась одна из Сестер. Они просили помочь подобрать сожителя, или научить детей Книге, или помощи при родах, или травы и лекарства. Но столь же многие даже не заморачивались.

– Вы все знаете, что величайшие залы заполнены, – сказала Амира, и женщины надулись и покачали головами, но, казалось, не смутили ее. – Вы все знаете, что в каждом Северном городишке имеется дюжина домов с сестрами, что залы городских вождей, по сути, окружены ими, со всеми вытекающими отсюда проблемами.

Дала наблюдала за лицами женщин в толпе, чтобы увидеть, как они отреагируют. Одни выдыхали сквозь зубы или вращали глазами, другие повернулись к своим сродницам и шептались, третьи просто глядели, но общий шум нарастал, заглушая все попытки говорить.

Амира схватила копье одного из своих солдат и ударила древком о камень закона. Внезапный шум поверг матрон и учениц в ошеломленное молчание.