— С Ри… с Даней… с ними. Они зовут меня, Эйтар. Надо бежать. Может, они и раньше звали.
— Может, — согласился лаиквенди. — Но мы переплыли Андуин, потом шли по Ирисной реке, потом горы и чудовище… мы, скорее всего, не расслышали их. Я подтверждаю твои слова, я также слышу тревогу.
Ветка распахнула двери своих покоев — и чуть не пришибла дубовой дверью лорда Элронда, который шел по галерее под руку с Арвен. И все-таки вышла из опочивальни в сопровождении телохранителя.
— Что произошло, Ольва Льюэнь? — резко вопросил лорд.
— Я отбываю немедленно. Я… имею основание предположить, что моему мужу и сыну грозить опасность. Сейчас я иду к Леголасу Зеленолисту.
— А завтрак? — осведомился Элронд.
— Нет времени… я могу захватить до половины пути эльфов Лориена, если им надо возвращаться домой.
Пока Ветка вприпрыжку бежала до покоев Леголаса, она успела немного успокоиться и даже постучала. Старший сын Трандуила ответил ей неохотно, но Ольва все же вошла. И, так как была осведомлена о намерениях Тауриэль, совсем не удивилась прядям рыжих волос, выбившихся из-под одеяла и золотой диадеме с черными бриллиантами на туалетном столике.
— Леголас, я срочно еду домой. Я думаю, с твоим отцом… и братом беда. Скажи, не чувствовал ли ты какой-либо тревоги в последние дни?
— Сегодня ночью… нет, но я не… вслушивался, — проговорил Леголас. — Конечно, я с тобой.
Очень быстро во дворе набрался небольшой отряд — Эйтар, Лантир, Тауриэль, Леголас, Ольва, лориенский Ородиль, Эстель. Эстель — теперь уже Арагорн — собирался пройти с ними часть пути в сторону Пустых Земель и помочь, чем получится, по дороге.
Лорд Элронд снабдил всех нужным оружием и пригодным в дороге снаряжением, лошадьми и шатрами, не выказав никакого удивления тому, что Ольва Льюэнь, супруга богатейшего Лесного Короля, путешествует столь налегке. Спасибо, что хоть одета — хотя, если подумать, она была одета в вещи Арвен.
Ветка ехала насупленная, собранная.
— Я же не маг, — сказала она. — И мне казалось, что я давно что-то ощущаю, но не умела это прочесть. А сегодня сон был таким явным, Даня звал меня. И говорил, что Трандуил в опасности и может погибнуть…
— Обратный путь снова проляжет через Мглистые горы, — сказал Эйтар. — Ольва, может, мы используем гончий лист для части дороги? Мы не торопились сюда, но мы определенно торопимся обратно…
— Мне жаль лошадей. Только Гест выдержит много листа. Но чтобы хорошо начать путь тут, на пути из Ривенделла, пока дорога хорошая и мы еще не поднимаемся в гору — да.
Ночевать остановились только тогда, когда силы и скорость лошадей иссякли; путь проделан был немалый, и изможденных лошадей поставили копытами в холодную горную речку. Животные пили и не могли напиться.
Путники раскинули шатры и устроились на ночевку. Арагорн вызвался дежурить.
Тауриэль заночевала с Леголасом. Ородиль и Лантир спали, чтобы восстановить силы, а Эйтар составил компанию Ольве Льюэнь, которая даже не разделась.
Ветка напряженно смотрела почти всю ночь в складки шатра, блуждая где-то мыслями, а может, и духом; и напряжение это было столь велико, что и Эйтар не спал.
Лишь под утро Ветка сказала ему:
— Тауриэль не права. Ты не станешь говорить с Леголасом?
— Он, как и я, не бесполый эльф. И он не мальчишка и не старик. Он принц и сын короля. Я думаю, Тауриэль достаточно открыто пояснила свои намерения. Что она хочет… попробовать для сравнения и выбрать того, кто радует ее больше остальных. Но так судьбу не ищут. Я предчувствую беду, — сказал Эйтар, одним разом выговорив все, что было у него на душе.
А утром Ольва, рывком вскочив, вышла из шатра — и уперлась взглядом в широкую грудь вороного жеребца Торина Дубощита, залитую потом и пеной.
***
Ольва никогда не умела скрывать то, что чувствовала. Торин бросил стремя; Ветка взлетела к нему на седло и обняла, сразу закопавшись лицом в пахнущие гарью и металлом волосы.
Камнем, огнем, мужчиной, горной дорогой, туманным утром, волнением крови… потянулась поцеловать.
— Погоди, — сказал Торин, отстраняя ее. — У меня письмо к лорду Элронду от Галадриэль. Но я и так знаю, что в том письме.
Ветка оглянулась — Даэмар, Иллуир, Гаин… Кили?
И да, в ту же секунду Тауриэль выходила из палатки… а следом Леголас.
— Говори, Торин Дубощит.
— Трандуил сгинул в Мории. Балрог, что обитает на ее дне, взял в плен меня и его. Меня выпустил, чтобы я доставил выкуп. Выкуп — то, что есть у тебя, Ольва.
— У… у меня? В… выкуп? Сгинул?..
Кили смотрел на Тауриэль, не отрываясь. Эльфийка глядела на мужа, но не шла к нему. Леголас опоясывался мечом возле Тауриэль.
— Так, — проговорил Торин. — Спешимся, отдохнем. Наши лошади не могу разом поворачивать назад. Кили, ты можешь идти и говорить с женой.
Арагорн варил чай на костре. Почти все путники, собравшись в единый круг, сидели возле огня — и вроде бы никто никуда не торопился.