Короли вкуса

Там же, в туалетной кабинке, Вероника отбила Тимофею сообщение: «Жди. Буду с офигенными новостями! Не перезванивай, говорить не могу». И это было все, что сумела сделать.

– Забирали, – кивнул Саша, не отводя глаз от дороги. – Ни фига там по делу. Да оно и понятно. Не полный же лапоть этот Загорцев, чтобы палиться. Знал, как встать, чтобы…

– Если это Загорцев, – уточнила Вероника и зевнула, когда Саша свернул на знакомую улицу.

– Угу. Если, конечно. – Саша остановился у шлагбаума, загораживающего въезд во двор Тимофея, и окинул взглядом нарядные дома. – Нормально, смотрю, тебе в твоем журнале платят.

– Это не мой дом, – отбрехалась Вероника, – к подруге обещала зайти.

– Ясно, – усмехнулся Саша.

Поверил или нет – бог его знает. Ну и ладно. Его дело. А ей главное – побыстрее добраться до Тимофея. Веронике казалось, что конверт с фотографиями вот-вот прожжет сумочку.

Выходя из машины, Вероника немного напряглась. На всякий случай приготовилась к тому, что Саша может попытаться ее удержать – поглядывал-то всю дорогу с интересом. И он явно не из тех, кто робеет перед девушками, такой долго ходить вокруг да около не будет.

Удивилась, когда дверь машины открылась беспрепятственно. А Саша, сидящий за рулем, не шелохнулся.

– Пока, – бросила Вероника.

– Пока, – отозвался Саша. С усмешкой – уловил, наверное, ее растерянность.

– Ну… я пойду?

Саша пожал плечами:

– Иди. – В глазах у него засветилось лукавство. – Или тебя проводить надо? Тогда подожди, пока машину приткну.

– Нет-нет, не надо. Счастливо. – Вероника потянула на себя калитку из металлических прутьев.

Пока шагала к дому Тимофея, прислушивалась. Но за спиной было тихо – машина не трогалась с места.

Оборачиваться, чтобы убедиться в этом, Вероника посчитала ниже своего достоинства. Лишь когда открыла дверь подъезда, обрела возможность бросить взгляд назад.

Машина так и стояла у шлагбаума. А Саша, кажется, смотрел ей вслед.

•••

– Ну, что там у тебя?

Тимофей обернулся к Веронике от стола.

Оба стоящих на нем монитора работали. Один – в привычном режиме, а на втором Вероника с удивлением заметила картинку, похожую на те, что обычно бывают на постах охраны: черно-белое изображение с камеры, снимающей какое-то помещение. Пустое – по крайней мере, пока.

Впрочем, об этом Вероника сразу же забыла. Она лихим жестом выхватила из сумочки конверт. Чеканя шаг, дошла до Тимофея и протянула его со словами:

– По вашему приказанию улики доставлены!

Тимофей не ответил и в лице не изменился. Наклонился к ящику стола, вытащил оттуда перчатки. И лишь после того, как натянул их, взял у Вероники конверт. Повертел в руках, осматривая; открывать не спешил.

– А почему он такой мятый?

– Под экскаватор попал! – взорвалась Вероника. – Тиша, блин! Тебе шашечки или ехать? Ты внутрь заглянуть не хочешь?

Тимофей не открывал конверт. Он молча смотрел на нее.

– Потому что это улика из квартиры подозреваемого, – поняв, что, пока она не ответит, дальше дело не двинется, прошипела злая Вероника. Задрала футболку. – Потому что я этот конверт прятала вот тут, – похлопала себя ладонью по животу.

Тимофей удовлетворенно кивнул. Критически осмотрел Вероникин живот. Бросил вскользь:

– На твоем месте я бы подкачал нижний пресс. Очень полезная группа мышц, – и лишь после этого открыл конверт.

Вероника со злости уже была готова его придушить.

– Ильичев? – Тимофей посмотрел на вытащенное из конверта фото.

Внутри было с десяток фотографий. Какие-то получше качеством, какие-то похуже, смазанные, – но все одного и того же содержания.

– О, – восхитилась Вероника. – Ты узнал?

Тимофей быстро перебирал фотографии.

– С кем это он?

– Без понятия. И мне кажется, это не так уж важно. Достаточно того, что не с женой.

Жену Ильичева Вероника видела мельком, в новостях. Крупная, дородная дама, на вид если и моложе пятидесятидвухлетнего супруга, то ненамного. На фотографиях из конверта в объятиях полураздетого Ильичева находилась определенно не она.

Лица девушки не было видно ни на одной фотографии, она почти везде была сфотографирована спиной к камере. Длинные стройные ноги в черных туфлях на красной подошве и высоченной шпильке, покатые плечи и рассыпавшийся по ним водопад светлых волос. Другой одежды, кроме туфель, на девушке не было.

Впрочем, фотографировали явно не девушку. Загорцев старался запечатлеть факт супружеской измены Ильичева.

– То есть шантаж, – перебрав все фотографии, задумчиво проговорил Тимофей. – Очень глупо. И крайне недальновидно.

– Почему? – удивилась Вероника.

Вместо ответа Тимофей повернулся к столу. Руки легли на клавиатуру. На мониторе, стоящем справа, с уже привычной Веронике бешеной скоростью замелькали какие-то вкладки, а затем – столбики цифр и букв.

Скорость снизилась. Тимофей внимательно просматривал столбики.

– Что это? – Вероника подошла, присела рядом на раскладной табурет. В тысячный раз напомнила себе, что нужно купить еще одно офисное кресло, и в тысячный раз моментально об этом забыла.

– Финансовые операции с банковской карты Загорцева, – отозвался Тимофей. – Поступления, расходы. Я выгрузил информацию за последний месяц.