Короли Жути

Тем временем Гэбриель сражался с призраками, неустанно создаваемыми Сумраком; благо, дымные фигуры исчезали при одном прикосновении Веленкора. Ганелон сошелся в жестокой схватке со своим двойником, а Муг с визгом носился по двору, уклоняясь от попыток друина обдать его дымом.

«А чем страшен призрачный Муг?» – успел подумать Клэй, пока к нему примерялся его собственный призрачный соперник.

Матрик, пятясь от своего двойника, отчаянно оборонялся, так что Саббате пришлось в одиночку иметь дело с друином.

Правда, не совсем в одиночку.

К Сумраку побрел Кит, размахивая своим единственным оружием – бесценным батингтингом, истребителем фениксов. Естественно, обладая врожденной способностью предвидеть ближайшее будущее, друин не мог не заметить медленное приближение гуля и легко увернулся, а потом махнул косой и напополам рассек уникальный батингтинг, перерубив все сто четыре струны с жалобным звоном бьющихся хрустальных колокольчиков.

– Вот поэтому я и не люблю драк, – проворчал Кит.

Сумрак пинком повалил его наземь, опустил косу, жемчужно сверкнувшую в лунном свете, и произнес, отбросив обломки батингтинга к ногам Саббаты:

– Возможно, моя Умбра и не такое великолепное оружие, как Веленкор, но свое дело знает.

Призрачный двойник Клэя наконец набрался смелости и бросился в атаку, выставив вперед щит. Клэй отбил удар Черным Сердцем и замахнулся молотом в левый бок противника. Как и следовало ожидать, призрак сделал то же самое. Клэй поморщился от боли: чудесная кольчуга приняла на себя удар, но ребра все равно заныли, ощутимо выражая свое недовольство. Двойник и Клэй обменялись еще одним ударом – молоты отскочили от подставленных щитов – и отступили, присматриваясь друг к другу.

– И такая хрень целый день, – проворчал Клэй.

Муг вскочил на спину двойнику Матрика, давая самому Матрику возможность протереть глаза от пыли, но заработал удар локтем в лицо и глубокую рану на руке, отчего Матрик еще больше разозлился и яростно набросился на призрака. Муг отбежал в сторону, а Матрик с двойником принялись так стремительно размахивать кинжалами и колоть друг друга, что ничего, кроме блеска стали, было не разобрать.

Лезвие призрачного топора разрубило Ганелону щеку, и южанин невольно застонал. Впрочем, повезло, что оружие противника, остротой не уступавшее Сиринге, не снесло ему полчелюсти. Ганелон ухмыльнулся, превозмогая боль, и с новой силой кинулся на двойника.

Призрачный Клэй снова пошел в наступление, на этот раз замахнувшись молотом. Клэй хотел было принять удар на щит, а потом достать противника своим молотом, однако вовремя сообразил, что двойник именно этого и ожидает, будучи таким же рассудительным, как и он сам.

Поэтому Клэй ничего такого делать не стал, а с размаху ударил молотом по оружию противника. Раздался гулкий звон, от которого заболели уши, а по руке пробежала дрожь. От неожиданного маневра оба соперника пошатнулись, но Клэй, готовый к этому, выпрямился первым и саданул кромкой щита под челюсть двойника. Призрачная голова запрокинулась, а Клэй, бормоча извинения, с размаху ударил молотом в лицо дымной твари.

Двойник треснул, как обугленная головешка, и осыпался на землю горсткой золы.

За спиной Клэя взвизгнул Муг, споткнувшись о вытянутую руку эттина. Дейн, всхрапнув, проснулся, а Грегор сонно проворчал:

– Что, уже утро?

Не успел эттин приподняться, как друин схватил одну из бесчисленных котомок и швырнул в него горсть какого-то порошка. Муг, стоя между Сумраком и эттином, увидел, как друин набирает в грудь воздуха, и поспешно ретировался.

– Погоди, Муг! – крикнул Клэй.

Сумрак дунул. Облачко порошка обволокло недоумевающего эттина. У Клэя захолонуло сердце и едва не подкосились ноги; отчаянно захотелось закрыть глаза и дождаться, когда мироздание наконец размозжит ему голову, ведь оно, проклятое мироздание, наверняка именно этого и добивается, поэтому с ним, Клэем, вечно и происходит всякая хрень. Да пошло оно все к треклятой Морозной Матери!

Огромный монстр, возникший за спиной Грегора и Дейна, первым делом нагнулся и шмякнул головы братьев друг о друга. Эттин в беспамятстве распростерся на каменных плитах.

«Ну, вот так всегда», – с горечью подумал Клэй и покачал головой, недоумевая, каким образом один-единственный друин взял верх над пятью мужчинами, одной женщиной, гулем и половиной эттина.

Гэбриель тронул Клэя за плечо:

– Я с ним сам разберусь.

– Вот с этим? – хмыкнул Клэй.

– А ты помоги Живоко… – Гэб осекся и продолжил: – Останови Сумрака – отправь в отключку, сбей с ног, только не убивай.

– Это еще почему?

– Потому что, когда мы убьем Листопада, Сумрак станет единственным друином на свете.

С разбега перепрыгнув через костер, Гэбриель кубарем прокатился под огромной призрачной ручищей и рубанул Веленкором по дымной ноге. Призрачный монстр пошатнулся, но даже прославленный клинок одним ударом не смог повалить огромное чудовище.