Коромысло Дьявола (СИ)

Акселерат ты наш! Чудо-ребенок! Быть тебе через сорок лет рыцарем-адептом. Если уцелеешь…

По такому случаю, братец Филька, у меня предложение выпить и закусить. Возражения есть?

— Спрашиваешь! Только давай, Ника, гулять без музыки.

— А мы по чуть-чуть. Тихо, мирно… Зачем мне лишние разговоры среди персонала? Дескать, старуха Триконич снова напилась на рабочем месте до потери пульса…

Импровизированное на скорую руку застолье продолжалось недолго. Два-три раза, как хирург во время операции, быстро затянувшись, Ника раздавила в пепельнице вторую сигарету и деловито распорядилась:

— Чуток расслабились по медицинским показателям, теперь за дело, неофит. Сейчас я хочу передать тебе часть своего дара распознавания языков. Нужный ритуал я сегодня на рассвете зарядила.

Слушай и запоминай! После того, как ты остановишь мне сердце лучом-динамисом, ровно на 5 секунд прикоснешься кончиками указательных пальцев к этим двум точкам у меня на висках.

Затем активируешь портативный дефибриллятор, закрепленный у меня под левой грудью. Если не очухаюсь после второго разряда, свистнешь моих доверенных реаниматоров. Кнопки "1" и "Вызов" на этом вот мобильнике.

Они, балбесы у меня в соседнем боксе в очко режутся. Весьма и весьма надеюсь: от игры сумеют оторваться по быструхе…

Заставив Филиппа по пунктам повторить инструкции, Вероника откинулась на диване, закрыла глаза и дала команду:

— Ну, с нами Бог и крестная сила, неофит! Давай!!!

Никто, кроме рыцаря Филиппа, не увидел зеленый луч, ударивший из его сигнума…

Штатную реанимацию из "Трикона" звать не пришлось. Филипп сделал все как положено. Держа руку на пульсе, он даже халат на Веронике запахнул, прежде чем у нее затрепетали ресницы и она сослепу, неловко потянулась за инъектором со стимулятором.

— Давай помогу.

— В вену-то попадешь?

— Не учи ученого.

Спустя какую-то минуту Вероника пришла в себя и, затаив дыхание, цепко впилась взглядом в монитор, сверху донизу густо испещренный японскими иероглифами.

"Мадре миа! Она, оказывается, в хирагане рубит."

Меньше тридцати секунд ей понадобилось, чтобы по диагонали просканировать 22 дюйма экранного пространства. Затем она облегченно вздохнула, по-девчоночьи хихикнула и гордо заявила:

— Ей-ей! Хвали душе моя Господа! Можем и могём, когда захотим. Успех следует отметить…

Разливая армянский "Двин" по серебряным стопкам, Вероника чувствительно пихнула Филиппа в бок:

— Приободрись, дрысь-дрысь, поторопись, пись-пись…

Фи! Гляньте-ка. Дарование получил в презент и даже спасибо не сказал, невежа и грубиян.

— Я за тебя боялся. До сих пор поджилки трясутся.

— Не боись! Это мне надо было тебя опасаться, чтоб ты меня досуха не употребил. Как-то не хочется в моем возрасте заново учить иностранные языки.

— Ника, а мне?

— А у тебя нос в говне. Учиться тебе и учиться, мил человек.

— Как же твое дарение языки распознавать? Вон вижу иероглифы, наверное, литературная хирагана, но ни хренашеньки не врубаюсь в этот японский…

— Ой, держите меня, в кому падаю. Ты чего-нибудь о лингвистических дарах читал не в твоем дебильном "Компендиуме", а, например, в "Основах ритуальной теургии"?

— Как-то не пришлось.

— Оно и видно. Чтоб ты знал: дарованное тебе развивать надобно, оболтус. Долго и нудно.

Буквы, символы, иероглифы в начале начал следует выучить, в порядок слов въехать…

Ну-тка переключись в режим инквизитора и смотри сюда.

Вероника вывела на экран текст на французском и дала Филиппу несколько секунд на ознакомление с ним.

Филипп моментально узнал этимологически знакомые латинские корни и с пятого на десятое понял о чем идет речь — что-то о психотропных препаратах.

Многие слова казались смутно знакомыми, и требовалось мысленное усилие, чтобы их вспомнить.

— Таперича усек, неофит?

— Ага, вот оно что! Вся иноязычная лексика, выходит, у меня в пассиве сидит. Грамматика-то в европейских языках в общем-то одна и та же…

— То-то и оно. Учи, кстати, азиатские иероглифы, коль хочешь по-японски и по-китайски читать.

Не то получится как с одиннадцатью первозванными апостолами-остолопами. Преподано им было от Духа Святого дарование языки распознавать. Предполагалось, не знаю, или Господь так расположил, дабы они самостоятельно чтение и письмо освоили.

Но те невежественные обалдуи так и не удосужились греческому алфавиту и латинице обучиться.

Говорить-то они по-латыни говорили и понимали. По-гречески болтали много. Между тем ни читать, ни писать даже на родном арамейском не умели.

В простоте плебейской решили, будто фарисейская грамотность и саддукейская книжность им без надобности, коль скоро они со дня на день до конца жизни второго пришествия дожидались, охломоны благовествующие…

По-человечески настоятельно рекомендую на всеобщем греческом койне "Деяния апостолов" Марка Эпигона и послания Псевдо-Павла перечитать. Засим по-инквизиторски, отделяя пшеницу от плевел…

Сечешь евангельскую фишку, братец Филька?

— Типа того…

— За это и выпьем. Разливай!..