Читаем Корона Анны полностью

– Хотел уйти, но задержали какого-то пьяного придурка. Пришлось ненадолго остаться, – ответил Боб. – Идемте, мисс, – обратился он к Ларе, пропуская ее вперед, в хорошо освещенную комнату. 

– Да... Да... Да... – застряло в ее горле. 

Давид сидел на стуле, судорожно сжимая в руках какой-то старый рюкзак. Вид имел безобразный: взъерошен, небрит, на одутловатом лице – свежие царапины, белая футболка вся в пятнах.

Стол был уставлен баллончиками с дезодорантами.       

– Скажи этим болванам, кто я.       

– Это – Давид, известный писатель... – пролепетала Лара.

Охранники недоуменно переглянулись. 

А на лице Давида возникла пьяная улыбочка. Наклонившись, он заглянул под стол: 

– У вас тут, ребята, гляжу, тоже крысы бегают. Вон – еще одна побежала. Как тебя зовут? Анечка? Иди ко мне, кис-кис-кис. Ги-ги-ги! – он громко расхохотался. 

Охранники стояли в нерешительности, не зная, что предпринять.    

– Боб, давай отдадим ему его барахло, и пусть убирается. Мисс, вы бы не могли его сейчас забрать? Или мы будем вынуждены вызвать полицию.

– Давид, вставай и пошли отсюда, – приблизившись, Лара стала гладить его по голове. – Ты же обещал, что не будешь пить. Ты же клялся здоровьем сына...

Давид долго тер мутные глаза. Потом тихо заговорил:

– Сейчас я все расскажу. Правду и только правду... Это случилось полтора года назад. Мартин позвонил мне по телефону, сказал, что его можно поздравить – он закончил роман. Я взял такси и поехал туда, на пирс... – Давид ненадолго умолк, припоминая ту ужасную ночь. – Был сильный шторм. Мартин сидел на камнях. Он был смертельно уставшим, но неописуемо счастлив, смеялся, как безумный... Я дал ему бутылку пива, потом виски. Он сильно напился. Я хотел уйти и больше никогда его не видеть... Но на камнях лежал рюкзак с его законченным романом. Вот этот проклятый рюкзак! – Давид схватил старый рюкзак и стал бешено его трясти. – Арестуйте меня! Посадите меня в одиночную камеру! Скажите всем, что я самая большая в мире бездарность! Идемте со мной туда, на пирс! 

 – Давид, опомнись!.. – с мольбой в голосе произнесла Лара.

Неожиданно судорога свела его лицо. Словно какая-то незримая сила приближалась, наступала на него. Давид вжался в комок и вдруг издал чудовищный вопль:   

– Я вор и убийца! – он слез со стула и на четвереньках пополз к кому-то невидимому у двери. – Забери все, все, что у меня есть! Можешь взять и ее тоже, – он указал рукой на Лару. – Но только не вороти лицо от меня. Я знаю, знаю, что от меня смердит!

Ринувшись к столу, он схватил баллончик и начал прыскать на себя дезодорантом. Направлял струю себе на грудь, шею, голову, обнюхивал себя, стряхивал с футболки каких-то невидимых насекомых, снова прыскал...   

– Боб, вызывай машину. У парня – ку-ку, белая горячка…»


                                               ххх


– …Ну что, понравилось? – тихо спросил Давид.

Уже совсем стемнело. Редкие фонари и луна слабо освещали безлюдную бухту.

Давид сидел на скамейке. Последние страницы он читал, часто останавливаясь, приподнимая очки и поднося бумагу к самым глазам.

         Отложив рукопись, он посмотрел перед собой. И… с удивлением обнаружил, что Мартина рядом нет.

Да и не было никогда.   


                                                                                              2008 г.





Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Круги ужаса
Круги ужаса

Бельгийский писатель Жан Рэй, (настоящее имя Реймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964), один из наиболее выдающихся европейских мистических новеллистов XX века, известен в России довольно хорошо, но лишь в избранных отрывках. Этот «бельгийский Эдгар По» писал на двух языках, — бельгийском и фламандском, — причем под десятками псевдонимов, и творчество его еще далеко не изучено и даже до конца не собрано.В его очередном, предлагаемом читателям томе собрания сочинений, впервые на русском языке полностью издаются еще три сборника новелл. Большинство рассказов публикуется на русском языке впервые. Как и первый том собрания сочинений, издание дополнено новыми оригинальными иллюстрациями Юлии Козловой.

Жан Рэ , Жан Рэй

Фантастика / Приключения / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Ужасы и мистика / Прочие приключения