Корона Дейлмарка

– Я этого не говорил. Так считала ее мать. – Венд засмеялся, но этот смех больше походил на сухой болезненный кашель. – Единый сказал мне, что она поедет по Королевскому пути. Он солгал.

– А вы уверены, что это был не Канкредин? – резко спросила Маевен.

Венд уставился на нее с таким видом, будто эта мысль никогда не приходила ему в голову. Далеко за его спиной Маевен увидела майора Алксена, вслед за которым шел папа. Очень осторожно, внимательно глядя под ноги, они пробирались к провалу, образовавшемуся на месте усыпальницы Амила.

– Пойдемте со мной, – велела Маевен. – У меня есть одна мысль насчет вас. – Венд не пошевелился, и она крепко сжала его холодную руку и потянула. – Вам нужно, по крайней мере, переодеться в сухое.

– Это ерунда, – отозвался Венд.

И сразу же от его одежды повалил пар, как будто он стоял под лучами жаркого солнца. Впрочем, Венд не попытался возражать или сопротивляться, когда Маевен потащила его через усыпанный каменным крошевом зал к лестнице. За его спиной в воздухе еще секунду-другую висели клочья пара. Вот и прекрасно. Для того, что она затеяла, было очень важно, чтобы майор Алксен и папа оставались снаружи.

«Но зачем я это делаю? – спросила она себя, быстро взбегая по ступенькам и волоча за собой Венда. – Ведь он считал, что отправляет меня на верную смерть. Знал, что посылает к Канкредину. Или я стараюсь прикинуться благородной?»

Но правильный ответ уже вертелся на кончике языка. Дело в том, что девочка понимала чувства Венда.

Она притащила его в бальный зал и дальше, в меньшее помещение, где находились портреты, а там подтолкнула к стеклянной витрине, в которой покоилась древняя квиддера.

– Возьмите ее, – предложила она. – Играйте на ней. Все равно ведь она ваша.

– О нет, – возразил Венд. – Я вручил инструмент моему сыну. А теперь это собственность королевы.

– Неужели? – осведомилась Маевен. – Я уверена, что Морил отдал его Митту, а не Амилу, а поскольку Митт все еще жив, то инструмент принадлежит ему. Я знаю, что он не будет возражать против того, что квиддера в конце концов окажется у вас. А так она уже который век попусту лежит за стеклом.

– Возможно, ты права, – пробормотал Венд. Он смотрел на прекрасный старинный инструмент так, будто из последних сил боролся с соблазном. – Но ведь если я ее заберу, кто-нибудь это заметит.

– О, вы начинаете раздражать меня! Судя по тому, что мне приходилось о вас слышать, вы должны быть одним из величайших волшебников, какие только существовали на свете. Неужели вам не под силу сделать так, чтобы всем казалось, будто квиддера лежит на месте? В конце концов, никому не придет в голову на ней играть.

– Да, наверное.

Венд зачем-то осмотрел свою униформу, которая уже высохла и даже казалась свежеотглаженной. Резким, суетливым движением он снял прилипший к рукаву кусок сухой морской водоросли. Секунду-другую рассматривал хрупкую красно-коричневую веточку так, будто никогда в жизни не видел ничего подобного, и вдруг широко улыбнулся. Венд достал свою связку ключей, отпер шкафчик, поднял стеклянную крышку и кинул внутрь маленькую водоросль. А потом вынул квиддеру. Маевен показалось, что он извлек из инструмента его душу: квиддера осталась в витрине – большая, отполированная до глянцевого блеска! И точно такую же квиддеру держал в руках Венд; он уже успел перебросить ремень через плечо.

– Хорошо бы вам заменить ремень, – посоветовала она. – Этот очень уж потрепанный.

Венд ласково погладил ремень:

– Я знаю. Ведь его я тоже сделал своими руками. Он выдержит. – Его лицо уже успело сильно измениться и теперь казалось более молодым. Вот оно стало сосредоточенно-счастливым – это Венд подтянул колки и взял первый аккорд. Потом мечтательно-радостным – он наиграл коротенький отрывок мелодии. А квиддера тоже жужжала и чуть ли не мурлыкала от счастья. – Прости меня. – Венд глядел на портрет Морила так, будто там находился настоящий, живой Морил.

– Он простит, – сказала Маевен. – Эта квиддера всегда была для него тяжелейшим бременем.

Венд вздохнул:

– Да, и это странно. А может быть, и нет. Ведь я вложил в квиддеру свою силу, добрую ее половину. – Он сыграл другую мелодию, на сей раз быструю, и еще заметнее переменился: сделался с виду веселее и сильнее. – Мне не следовало никогда передавать эту силу другим. – Сейчас он казался таким же мечтательным, каким часто выглядел Морил.

Венд направился к дверям.

– А разве вам не нужно предупредить моего отца о своем уходе? – спросила ему вдогонку Маевен.

– Заявление уже лежит у него на столе, – не оглядываясь, ответил Венд.

Он извлекал из квиддеры совершенно невероятную лавину звуков. По пути к лестнице его униформа исчезла. Теперь он был одет в потертую кожаную куртку, немного похожую на ту, в которой только что появлялся Митт.

Венд на самом деле уходил. Маевен поспешно обратилась к эгоистической части своей затеи.

– Постойте! Каким образом я могу разыскать Митта?

Венд приостановился:

– Через Кеннорет, полагаю.