Корона из шипов

Аворик наступал. Меч рубил воздух сверху вниз. Сет защищался правой рукой. Левой он схватился за запястье Аворика. Затем он убрал лезвие, которым сдерживал меч, разорвав их металлический поцелуй, с единственной целью – воткнуть его в ту брешь, которой он так страстно бредил. Брешь от пули на боку лерена.

А. зашипел.

Удар головой. Толчок. Окрашенный красным клинок вынырнул на поверхность. Меч выпал из руки A., и он сам оказался на земле, истекая кровью. Сет двигался как змея и был готов ужалить. Ботинок С. вдавил запястье лерена в землю, почти сровняв его со щебнем. Аворик зарычал, пока рык не перешел в резкий вздох. Он показал противнику зубы, как бешеный пес. Станкевичус улыбался.

– Тебе следовало воспользоваться своим шансом, – сказал он четко.

Свободная рука А. пробежалась по поясу, нащупывая одну из игл. Движение было слишком молниеносным, чтобы его противник успел что-то предпринять.

Игла вонзилась в поножи[3], чуть выше колена. Станкевичус выдохнул, как разъяренный бык, пятясь назад. Он вытащил иглу. В этот миг Анатчиш успел уже подняться и вновь схватился за меч здоровой левой рукой. Сет сощурил глаза. А. был в невыгодном положении. Его боевая рука безжизненно и бесполезно висела сбоку, пальцы посинели и растопырились. Он не мог физически так хорошо владеть обеими, чтобы и дальше драться с Сетом.

Легкий и теплый ветерок лизнул его в шею. Он совершенно не обратил на это внимания. Сет был поглощен своим противником, который взвешивал оружие в ладони и не спешил возобновить натиск. К тому времени, как он почувствовал тяжесть в плече, было слишком поздно. Он заметил лишь темное пятно, мелькнувшее где-то внизу.

Зазубренный клинок перерезал ему горло.

Когда лереса одернула руку, она увидела, как прямо на нее хлещет кровь из его раны. К. хладнокровно задержала дыхание. Дрожь как будто распространялась по всему ее телу от прикосновения этой огненной жидкости к ее пальцам, но она держала себя в руках, потому что Сет еще двигался.

Разве она не сделала все как надо? Не применила достаточно силы? Нож не вонзился достаточно глубоко? Откуда кровь тогда? Почему этот ублюдок все еще стоит?

Она в ужасе отступила, когда он обернулся. С. недоверчиво смотрел на нее, одной рукой зажимая рану, кровь из которой текла по его груди и животу. Он попытался что-то сказать, но раздался лишь булькающий кашель. Его рука с оружием поднялась, грозя ей немедленной расправой. Келани попятилась. Лезвие мелькнуло в воздухе, но не коснулось ее.

Усилие, которое он приложил, чтобы ранить ее, в конечном итоге повалило его самого на землю. Он корчился в судорогах недолго, пока кинжал К. не выскользнул из его мертвых пальцев. Его глаза оставались открытыми, смотрели на нее, но уже не видели.

От вида безжизненного тела С. ее глаза заслезились. Кевалайн застыла, прокручивая в голове случившееся, чувствуя, как электрические разряды медленно покидали ее тело, а в груди сгущалась густая, холодная тьма.

Чьи-то шаги вынудили ее поднять взгляд от бездыханного тела Станкевичуса.

К. глубоко вздохнула. Костяшки пальцев напряглись и побелели, когда она сжала рукоять кинжала, который когда-то спрятала в своем ботинке. Арена не закончилась. Еще нет.

Анатчиш стоял перед ней с мечом в руке, желая закончить начатое и раз и навсегда завладеть ключом, который откроет двери Дворца Корней.

– Нет! – завопил голос позади нее.

Аворик смотрел куда-то вдаль, за ее голову, и его взгляд поднимался все выше и выше.

Келани уставилась на его вытянутую шею. Хватит ли ей сил сделать это еще раз? Доберется ли она до его горла, пока он отвлекся?

Однако лереса отбросила эти мысли, потому что рассмотрела слабое красноватое свечение в его глазах.

Кровь в ее жилах застыла. Свободная рука прощупала бедро.

– Нет… – выдохнула она.

Она в ужасе обернулась, до последнего надеясь, что ошибалась.

Дым вился клубами из дула сигнального орудия. Из пистолета, который держала Чира, из пистолета, которого не было у нее на поясе. Еще выше, в небе, подавленный безразличной прозрачностью дневного неба, мерцающий свет круглого солнца, обвитый красным ореолом, спускался вниз, на них, с изяществом воздушного шара.

Вспышка. Красная вспышка. Ее пистолет, ее сигнальный огонь.

Слезы текли по щекам лересы. В горле застрял ком. Печальные и разочарованные лица ее семьи с впалыми щеками и изможденными чертами промелькнули перед ней.

– Ч-что ты наделала? – прошептала она, так как не могла даже открыть спекшиеся губы.

К. уставилась на херианку. На смену вялости и опустошению пришла ненависть.

Нет. Арена еще не закончилась.

Нет, она не запускала эту ракету.

Нет, она не сдалась.

Келани вновь сжала рукоять кинжала.

Когда она повернулась, в ушах зазвенело.

Что-то тяжелое и твердое остановило ее. Огонь. Огонь опалил ее виски. Дыхание сбилось. Маленькие пятна, белые и фиолетовые, танцевали перед глазами. Те же предательские пятна, которые ослепили ее в том грязном переулке. Все вокруг дрожало, размываясь.

Переворачиваясь с ног на голову. Мир накренился.

29 Последствия Арены