Корона из шипов

Сет ослабил хватку и выставил револьвер вперед. Он целился в А. Выстрел. Раздалось недовольное рычание.

Сколько у него осталось пуль?

Второй выстрел. Мимо.

Если он метил все точнее, то следующей после Аворика будет она.

Третий. Смешок.

Келани, охваченная порывом гнева, подняла руку и, хлопнув по рукояти, сбила прицел. Револьвер вылетел из рук Станкевичуса и упал на землю. С. еще сильнее схватился за ее волосы. Он словно и не рассердился и снова зашипел ей на ухо:

– Все равно закончились патроны, – признался он. – Теперь у меня только кинжал и щит, – злорадно сказал С.

Мерцание, за которым последовала тень. Небо разломилось пополам.

Уже ближе. А. сокращал расстояние между ними.

Три. Нет, четыре. Четыре иглы все еще висели у него на поясе.

Но он самонадеянно вытащил из ножен свой меч и размахивал им, устрашая противника, вызывая С. на честный бой.

– Становится интересно, – пробормотал Сет, прильнув губами к ее уху. – Тебе пока везет, но я скоро вернусь.

Он с грубостью оттолкнул ее. Бросил на землю, и она упала на раненую ногу. Боль была невыносимой. Келани взвыла.

К. затормозила падение ладонями. Она не хотела упасть лицом в землю и воткнуть иглу Анатчиша еще глубже в себя. Она зажала рану руками. Хоть бы закончилась эта боль… Ткань штанов была влажной. Моментально проступили новые кровавые пятна.

Слезы беспомощности текли по ее щекам.

Она подняла взгляд, всего на миг. С. и А. маячали вдалеке, увлеченные своим противостоянием.

Металлический лязг пересекающихся лезвий заглушал привычные звуки трущоб.

«Как ты мог?»

Она вырвала иглу, и та тихонько загремела по щебню. Ни один из бойцов не обратил на нее внимания. Да и зачем? Она была слаба. Ей было больно. Ни для кого из них лереса не представляла угрозы. Они сосредоточились на своем смертоносном танце. Наконец-то нашли в лице друг друга равных противников. Однако Келани не знала наверняка, не понимала искусства войны, борьбы и стратегии. Единственное, что ей было ясно, – Сет победит. Если он уже избавился от секира Моркевира и лерена Пемондарка, то с лереном Анатчишем будет разделаться проще простого.

А потом настанет ее очередь.

Как она могла быть такой наивной? Как она могла ему доверять? Почему была глуха к словам Лорена? К словам, которые Кирстин заставила ее повторить несколько раз?

Она отдала ему всю себя, и он взял, чтобы разорвать затем на части без стыда. Все его взгляды, все его ласки, все его клятвы были ложью. Лишь для того, чтобы получить желаемое, завоевать ее, лишить девственности и бросить. Так же, как захватить новую землю. Как Дворец Корней…

Она безуспешно пыталась сбежать. Ее раненая рука дрожала и немела. Она рассекла запястье и часть плеча, пока поднималась с земли, на которую густыми пятнами капала кровь. Силы покидали ее. Телу было больно, но эта боль не шла ни в какое сравнение с болью душевной.

Арена завершилась. Для нее все было кончено. Это был конец.

«Прости, Кирстин».

Она закрыла глаза. Просто хотела, чтобы это произошло быстро. Чтобы Сет исполнил ее последнее желание. Он был главной причиной ее страданий. И единственным, кто мог спасти ее от большей боли.

Рывок за плечо заставил ее вздрогнуть.

– Давай, – торопил ее шепот, – вставай.

Келани распахнула глаза. И ее взгляд столкнулся с серыми глазами напротив.

– Давай, Келани, я не смогу одна.

– Чира… – зашелестел голос К. И когда она произнесла ее имя, то почувствовала прилив энергии от соприкосновения их рук.

Херианка просунула руку ей под плечо, чтобы она оперлась. Келани смогла подняться.

– Мы должны выбираться отсюда…

Чира согнулась под ее тяжестью. Рычание заставило их оглянуться на бойцов. Она заметила, как Сет повернулся, чтобы сплюнуть кровь.

– Возможно, я недооценил вас, лерен Анатчиш. Вероятно, вы единственный достойный боец на Арене. – Но противник пренебрег этими пустыми комплиментами. – После меня, конечно, – подчеркнул Сет, поворачиваясь, чтобы увернуться от лезвия меча. – Мне просто нужно немного больше постараться, не более. Как хорошо вы себя скрывали, – добавил он, скрестив свои ножи, чтобы отклонить новый выпад А.

Да, его ножи, потому что он дрался двумя.

Лереса посмотрела на свой пояс. Этот подонок украл ее кинжал с зигзагообразным лезвием.

Но он забыл о револьвере…

Почему она не подумала об этом раньше? С револьвером у нее все еще был шанс. Не все потеряно.

– Давай, – повторила Чира, но чем больше она это говорила, тем безнадежнее звучали ее слова, слабо и постыдно.

Безымянная боялась. Страх был во всем – в ее голосе, лице и теле. Она прокручивала в голове каждый из возможных сценариев грядущей победы Станкевичуса. Особенно как он «вознаградит» ее за помощь врагу, как будет пытать за то, что она пошла против него.

Нет. Херианка уже сделала слишком много. Она не могла не помочь ей.

Однако лереса как будто выскользнула из ее руки. Чира подумала, что та падает. Когда она поняла, что К. добровольно отходит от нее, ее зрачки расширились. Она быстро огляделась.

Келани вернула себе равновесие, пересилив слабость и заставив тело вновь подчиняться ей.

– Что ты делаешь?