Корона из шипов

Джетенопикс, собрав все свои силы, приподнялась. Стоять было сложно. Несмотря на это, она потянулась неповрежденной рукой за винтовкой. Дж. уперлась ногой в землю, чтобы оттолкнуться и наконец встать. Но в тот же миг невыносимая боль пронзила ее бедро. Она взвыла. Винтовка, как трость, не давала ей упасть обратно на землю. Стрела пронзила ее насквозь.

Джетенопикс отчаянно бросилась вперед, сосредоточив всю свою энергию на том, чтобы добежать до открытого прохода в нескольких шагах от нее. Она буквально провалилась в проем и поползла.

Очередная выпущенная стрела вонзилась в стену внутри прохода на лестницу и пролетела прямо перед ее глазами, расколовшись в воздухе.

Дж. продолжила ползти по ступенькам, намереваясь спрятаться за перилами.

Тень перекрыла свет в дверном проеме. Дженевра подняла револьвер и спустила курок. Пуля пробила отверстие в косяке. Тень уменьшилась. Дж. выстрелила еще раз. Дерево задрожало, как будто само было ранено.

До Дж. донесся пронзительный, скрипучий и вполне довольный смех.

– Секейра Джетенопикс, если вы будете продолжать в том же духе, у вас боеприпасы кончатся раньше, чем пропоет петух, – услышала она прекрасный, гармоничный голос Бельтесорн.

Как могла девчушка пятнадцати лет быть такой циничной? Она скорее должна была где-нибудь прятаться, до смерти перепуганная, надеясь, что ее никто не найдет. А не выходить на открытое пространство в поисках более крупной и опытной добычи. Да, это была работенка, достойная охотника, но Арена не была просто охотой, вроде любой другой, в которой Бельтесорн принимала участие ранее. На Арене не было беззащитной добычи. Роль хищника могла сыграть против нее в любой момент. Снаряды летали в разных направлениях. Она не была непобедимой.

Джетенопикс карабкалась вверх по лестнице, не сводя глаз с двери. Несмотря на все эти мысли, она была вынуждена признать, что Б. была права. Ей пришлось дождаться, пока лереса не появится в проеме. У Блуинс могло быть не больше пяти стрел, не считая тех, что она выпустила в нее, а их было три, у Дженевры оставалось еще четыре патрона. Секейра встала на колени так, что ее глаза и дуло винтовки торчали над верхней линией перил. Ждать. Она всматривалась в дверной проем, не моргая.

Выстрел.

Второй.

Хрупкое тело девушки скорчилось, и она упала навзничь, не двигаясь. Джетенопикс глубоко вздохнула и выждала несколько секунд, прежде чем ухватиться за перила и встать. Она гордо вытянула шею, рассматривая свою жертву на расстоянии. Меха, столь любимые членами ее рода, закрутились вокруг талии и шеи. Но…

Но…

Ее волосы…

Ее доспехи…

Ее оружие…

Еще одно темное пятно заполнило обманчивую пустоту проема. Оно все увеличивалось, будто клякса, пока не превратило все в кромешную темноту. Зрачки Дженевры застыли, уставившись на кончик стрелы, которая вонзилась между бровями. Казалось, что секейра немного прищурилась. Винтовка выпала из рук, отяжелевшее тело сползло вниз по стене. Джетенопикс скатилась по лестнице.

Остекленевшие глаза секейры уже не видели довольную улыбку юной девушки, несущей арбалет.

21 Железное решение

После их странной ссоры накануне ночью Чира не осмеливалась сделать то, о чем ее Гарет просил: спуститься в канализацию вместо того, чтобы идти к Корням и выяснить, сколько бойцов погибло за день. Возможно, это был один из немногих случаев, когда она хотела избежать того вечера любой ценой. Хотя это был не первый и не последний их спор.

Всегда после подобных словесных перепалок, а виновницей традиционно была именно Чира, которая легко выходила из себя, они благоразумно выжидали время, прежде чем снова встретиться. Это был негласный договор. И к моменту следующей встречи казалось, будто ничего не случилось. Никто не оправдывался и не извинялся, они просто забывали о произошедшем.

Чира была благодарна за это. Ей не нравилось просить прощения, как и напоминать о своих детских вспышках. Она знала, что в большинстве случаев ее поведению не было никакого оправдания. Девушку просто мгновенно охватывал гнев, затмевая рассудок. Придя в себя, она перебирала мысленно каждое слово и сгорала от стыда за то, что так легко угодила в объятия безумства.

Нет, само собой разумеется, она ни в чем не была виновата. Он ворвался в ее дом. Он назвал ее глупой.

Но она должна была ответить иначе. Возможно, по-другому, более по-взрослому.

Херианка не могла увидеться с ним сейчас. Прошло слишком мало времени.

Выйдя из дома, она тут же наткнулась на их общего знакомого. Чира отпрыгнула, готовая защищаться. Человек, прятавшийся до этого в тени, отделился от стены, и, не вынимая рук из карманов плаща, повернулся к ней лицом.

– Боишься, кошечка?

Только один человек называл ее так, вернее, только одному она позволяла в шутку обзывать ее котенком, который охотится на крыс. Она расслабилась.

– Дилли?

Мужчина скривил губы в улыбке, показывая зубы.

– Кто же еще? – спросил он. – Ждала кого-то другого?