Корона из шипов

– Я не знаю. Сегодня утром у меня на лестнице появилась Джетенопикс, – произнесла она, встречаясь с ним взглядом. Дилли вздрогнул. – Я думала, Крысы об этом знают, – догадалась она о причинах его замешательства. Он тут же закачал головой. – Или хотя бы видели, – продолжила она. – Раздался выстрел. Дж. могла убить K., но не сделала этого. Секейра попала в стекло в конце коридора, и… больше ничего. Ничего не произошло. Она ушла. А потом мы услышали шум вдалеке. Я заперлась с Некаем в комнате. К. весь день высматривала кого-нибудь в окне.

– Гарету это не понравится.

– Не говори ему, – резко сказала она.

– Ты знаешь, что я не могу скрыть от него такое, – произнес парень, неловко почесывая затылок. Потом он порылся в одном из своих карманов, вытащил сигарету, зажигалку и закурил. – Ты должна уйти, – подытожил он, и из уголков его рта вырвался клубами дым. – Заставь ее пренебречь ночным перемирием. Напугай ее. Скажи, что Бельтесорн идет по пятам, что их встреча с Джетенопикс не прошла незаметно. Что Б. знает, где находится К., и она будет следующей.

Тень горькой улыбки скользнула по губам Чиры.

– Она непременно захочет узнать, откуда я это знаю.

– Тебе сказал херианец, который держит Б. у себя в гостях. Ты наткнулась на него у Корней, – придумал ей легенду Дилли.

– Она мне не поверит. Я тоже могу выдать ее местонахождение. Решит, что я устроила ей ловушку.

Почему К. поверит ей, если было очевидно, что она терпеть ее не может? Херианка была уверена, что, несмотря на невежество и придурковатость, которыми могла похвастаться лереса, убедить ее будет не так-то просто. Она не питала надежд, что та поверит правде, что Джетенопикс убита. Келани ждала от мятежницы только подлости.

Рука с сигаретой опустилась на ее плечо.

– Нет ничего убедительнее правды, – отрезал он. – Скажи ей, что не желаешь, чтобы в вашем доме пролилась кровь. Ты умная, Чира, – похвалил он ее. – Придумай что-то. Избавься от нее. – Его глаза забегали. – Но без насилия.

Челюсть Чиры сжалась. Гарет рассказал Дилли о том, что она пыталась сделать. Он высмеял ее в глазах товарищей. И скольким еще об этом известно?

Она простилась с Дилли, пообещав, что Кевалайн исчезнет из ее дома до того, как прозвенят колокола, возвещая начало третьего дня Арены.

Девушка вернулась к дому и села на порожек. Если она сразу поднимется, то К. заподозрит что-то неладное и предположит, что она так и не дошла до Корней. И не поверит ее словам. Как она поступит, почуяв неладное? Чира не могла предугадать ее реакцию, и значит, нельзя было полагаться на случай. С имеющимися у мятежницы новостями все карты были в ее руках, не у К. Когда пришло время возвращаться, она с опущенной головой, почесывая пальцами затылок, гадала, как поступить и напугать незваную гостью.

Чира уже видела однажды, как она побелела от ужаса приближающейся смерти. Как упала на колени и отчаянно искала рану на теле, боль от которой могла почувствовать с опозданием, как будто требуя объяснений, почему она все еще жива.

Встреча с Джетенопикс не побудила ее уйти в поисках другого, лучшего укрытия. Кто угодно мог подумать, что выстрел, разбивший стекло и привлекший внимание других бойцов, никак не поколебал уверенность лересы.

Однако Чира точно знала, что это не так. Что-то изменилось. Кевалайн стала совсем неразговорчивой и менее чувствительной к движениям и звукам вокруг. Возможно, лереса слишком углубилась в свои мысли. Но что мог означать этот новый виток в ее самокопании? Какие последствия оно готовило для Чиры и ее семьи?

Чире было наплевать на К. Она считала, что лереса была неспособна испытывать какие-либо эмоции из-за презрения ко всему и всем. То, как она повела себя, встав между ее братом и дулом винтовки, наверняка было уловкой, которую Чира пока не сумела разгадать.

«У К. нет сердца».

Лишь пустота в груди. Она только и знает, как обманывать людей вокруг. Ее самонадеянность не позволяет ей испытывать страх.

«У К. нет сердца», – повторила мятежница еще раз для себя.

Она скажет ей, что Б. знает, где та находится. Что охотница прячется где-то неподалеку. Что если она не двинется с места, то Б. застанет ее врасплох и она не сможет справиться с ней. Чира убедит ее, что хочет ей помочь. И Келани поверит ей. Чира обязана сделать это. К. не была воительницей. Ее тело было слабым и изнеженным. Нельзя искусно сражаться, имея такое хилое телосложение. Она умрет.

Мятежница выждала столько, сколько посчитала необходимым, и поднялась наверх. Кевалайн сидела за накрытым столом. Она подняла взгляд на херианку. Огонь свечей танцевал в ее застывших зрачках беспокойными бликами. Но в глазах не было тревоги, только безразличие. Им не хватало властности, былого блеска. Даже отражение пламени не могло это восполнить.

– Секейра Джетенопикс, – доложила Чира. Келани не успела ничего спросить, мятежница сама пересказала детали, которые узнала от Дилли, будто это она сама подошла и склонилась над остывшим трупом.