Корона из шипов

– Я никого не ждала, – ответила она. – И извини, если я не узнала тебя без сигареты во рту, – Чира принюхалась и посмотрела на землю. Рядом с его ботинками валялась пара раздавленных окурков. – Насколько я могу судить, ты здесь не более пяти минут. И еще не успел загадить освежающий ветерок нечистой и вредной гадостью.

– В глубине души я знаю, что ты хочешь меня, – сказал он, изгибая игриво бровь.

Чира цокнула. Намек на улыбку дрожал в уголках ее губ.

– В глубине. Где-то на самом дне.

– Видишь? Я же говорил, – гордо заявил он, пряча руки в карманы.

Девушка покачала головой.

– Зачем ты пришел, Дилли? – спросила она, перебивая его.

– А ты куда собралась? – задал он встречный вопрос.

– Я первая спросила.

– Знаю, – не стал спорить он, подняв палец и похлопав себя по уху. – Я все еще очень хорошо тебя слышу. Курение не повлияло на мой слух.

Чира пристально посмотрела на него, прищурившись. Настроен он был явно игриво Если она правильно поняла, к чему шло дело. Дилли мог болтать часами и не сказать ничего путного, а потом перевернуть все с ног на голову, почуяв для себя выгоду. Если она уступит и начнет отвечать на его вопросы, то автоматически втянется в его игру и окажется жертвой в петле, которая не затянется, пока ему не надоест. В этом отношении Дилли был ненасытен. Но несмотря на все это, его словоблудие и увертки странным образом не бесили ее.

– К Корням, – призналась она.

– Гарет предупредил меня об этом, – сказал он, кивнув. Чира яростно выдохнула.

«Конечно, что еще делать тупице?»

Дилли внимательно разглядывал ее нахмуренное лицо, и его улыбка становилась все шире. Чира развернулась на каблуках.

– А теперь, если ты не возражаешь, – ясно проговорила она, делая шаг подальше от него, – я бы поискала другой путь, даже если он длиннее, – закончила она в духе лересы.

– Чира, – подозвал ее Дилли. Его голос был подобен силе трения, которая замедляла каждое ее движение. – Тебе не нужно идти туда. Я скажу, кто умер. Не рискуй, – повторил он слова Гарета.

Чира осталась стоять на месте.

Ее злила его правота. Ей было достаточно произошедшего утром. Особенно когда Джетенопикс появилась в коридоре и выстрелила в сторону ее брата, даже если и не он был настоящей целью.

Чиру также раздражало то, что Гарет послал Дилли ждать ее у дома, вместо того чтобы явиться самому.

Она обернулась, скрестив руки на груди.

– Я слушаю тебя.

Улыбка исчезла с лица Дилли. Он стал серьезным и изменил тон.

– Секейра Дженевра Джетенопикс. – Чира с трудом сглотнула, когда услышала ее имя. – Одна стрела пронзила ее бедро, а другая застряла во лбу, умертвив, – сказал он, указав пальцами на свою переносицу и ткнув в точное место. – Хотя из головы стрелу вынули, на случай, если К. поинтересуется у тебя. Несомненно, чтобы подлатать и использовать снова. Та, что в бедре, разломалась на две части, без наконечника. Лицо было изуродовано, как будто ее исполосовали трижды лезвием ножа. Линии шли параллельно от правой брови к левому углу рта и наоборот, – объяснил он, рисуя линии на лице тремя пальцами.

– Бельтесорн, – хрипло сказала Чира, соединив воедино картину.

Все Имена будут стремиться оставить свой след на теле жертвы. Знамя Бельтесорн было самым простым из всех: коричневый фон с тремя золотыми прорезями в сердцевине. След когтей медведя. Королевского медведя Корвинов. Это было не просто предположение, но факт, о котором могли уже догадаться без труда как Имена, так и безымянные.

Константин Бельтесорн, первый представитель рода, его основатель и завоеватель, был двоюродным братом Корвена Ротбартена, короля Корвинии. В жилах Б. текла его кровь, и он пожелал, чтобы их родство увековечило знамя. Эти полосы предупреждали всякого о смертоносности когтей королевского медведя, о силе их рода и воинственной руки монарха.

Ходила молва, что кровосмесительные отношения этих двух линий или браки с другими, похожими на них людьми, с такой же бледной кожей, зелеными глазами и волосами цвета киновари, предназначались не столько для сгущения королевской крови, сколько для сохранения единых внешних черт. Хотя Чира никогда не видела ни одного портрета короля, правящего по ту сторону Пограничных Пиков, чтобы удостовериться лично в праведности их одержимости своим обликом.

Мятежница сразу подметила стрелы. Любое Имя могло носить лук или арбалет, но Бельтесорны были известны как «охотники», это подтверждало ее выводы.

Дилли кивнул.

– Мы полагаем, что это так. – Дилли сделал пару шагов к ней. Его лицо помрачнело. – Битва между Дж. и Б. произошла в нескольких кварталах отсюда. Знаешь, что это значит?

Чира сглотнула.

– Что К. должна покинуть мой дом, – тихо прошептала она.

– Как ты думаешь, что она сделает, если узнает, что Бельтесорн слоняется поблизости? – задал он вопрос. – Попытается убежать подальше или спрячется где-то здесь в надежде, что противница пройдет мимо и не найдет ее? Почему ты думаешь, что она не примет вызов?

Чира покачала головой, глядя в пустоту.