Корона. Официальный путеводитель по сериалу. Елизавета II и Уинстон Черчилль. Становление юной королевы

Как объяснил нам личный секретарь Томми Ласеллс в шестой серии, то есть двумя годами ранее, в соответствии с первой частью Закона о браках британской королевской семьи от 1772 года в возрасте 25 лет принцесса Маргарет уже могла попытаться выйти замуж за разведенного полковника авиации Питера Таунсенда, не получая на это разрешение своей старшей сестры. Это избавляло Елизавету от затруднений, связанных с ее положением как главы Церкви. Но Ласеллс ни слова не сказал о еще одном положении закона – поправке, специально разработанной королем Георгом III для того, чтобы усложнить жизнь родственникам, если те решат вступить в брак с людьми, которые не понравились лично королю. Да, если принцессе исполнилось 25 лет, то согласие ее сестры на брак больше не требовалось. Но теперь Маргарет должна была официально уведомить Тайный совет Великобритании о своем желании выйти замуж, а затем подождать целый год, в течение которого любая из палат парламента может возразить против такого брака. С учетом того ажиотажа, который сопровождал в обществе обсуждение разводов в 1955 году, казалось крайне маловероятным, что возражений у парламента не возникнет. Вместе с тем такая постановка вопроса гарантировала по крайней мере двенадцать месяцев горячих общественных дебатов и бурного обсуждения проблемы в газетах. И какой же смысл был тогда в двухлетней отсрочке, в болезненном изгнании Таунсенда в Брюссель, во всех этих разлуках и страданиях? Влюбленные стали жертвами невнимательности придворных или, скорее, их бессердечности.

«Почему мне никто об этом не говорил?» – резко спрашивает Елизавета II, но вдруг понимает, что представители придворного истеблишмента просто хотели замять проблему, а потому обвели их вокруг пальца. Сестры не смогут выполнить обещания, которые дали в детстве, не смогут гарантировать друг другу взаимопомощь и лояльность. Взрослая жизнь и любовь оказываются сложнее любых схем.

«Королева-мать, – объясняет Ласеллс в начале серии Майклу Эдину, своему преемнику на посту личного секретаря, – была убеждена, что двухлетней разлуки достаточно, чтобы принцесса Маргарет потеряла интерес к полковнику и вся эта история сошла на нет. Увы, провал по обоим пунктам».

Иными словами, теперь перед королевой стоит еще более сложный выбор. «Либо топнуть ногой и запретить брак, что настроит против нее сестру и расколет королевский дом надвое, – продолжает бывший личный секретарь, разъясняя проблему, которую он сам же и усугубил, – либо пойти сестре навстречу, что легко может привести к разрыву с Церковью, главой которой является она сама».

«Как я могу сдержать слово, которое дала, зная лишь половину фактов?» – спрашивает Елизавета своего нового премьер-министра Энтони Идена, бывшего министра иностранных дел, который в апреле 1955 года сменил Черчилля на посту руководителя правительства. «Я должен прощупать почву в Кабинете, – отвечает Иден, который сам прошел через развод и вступил во второй брак. – Не будем забывать, что времена меняются. Меняется понятие морали…»

В известной степени ситуация напоминает положение лорда Коппера, героя романа Ивлина Во «Сенсация»[42]. В конце века Британия отождествлялась с Дианой, принцессой Уэльской, и ее борьбой за возможность реализовать себя, а в 1950-х годах принцесса Маргарет вызвала симпатию народа своим стремлением к личному счастью – против принятых правил. Ее очевидная готовность двигаться поперек колеи отражала другую сторону посткоронационных 1950-х – эгоцентризм героя романа Кингсли Эмиса «Счастливчик Джим» (1954) и «рассерженных молодых людей», образы которых воплотил Джон Осборн в своей пьесе «Оглянись во гневе» (1956)[43]. Маргарет могла бы оставаться просто принцессой, но ее борьба с общепринятыми ценностями была созвучна – назовем ее так – «культуре своенравия», которая ниспровергала старую добрую исполненную чувства долга Англию, воплощенную в сестре Маргарет Елизавете. Когда роман Маргарет с Таунсендом дошел до точки, которая, как когда-то предполагалось, станет поворотной – а именно 21 августа 1955 года, день рождения принцессы, – отношение прессы к этой истории уже заметно изменилось. «Давай, Маргарет! – гласил заголовок в газете Daily Mirror. – Пожалуйста, решайся!»

Ну, по крайней мере, пресса сказала «пожалуйста». Более 300 журналистов и фотографов собрались у замка Балморал, чтобы не пропустить «решительный шаг» со стороны королевского семейства. Питера Таунсенда, который прибыл в Лондон в сентябре – якобы проездом на авиасалон в Фарнборо, – преследовали стаи репортеров, охотившихся за горячими новостями. Журналисты осадили дома друзей, у которых останавливался полковник авиации. Маргарет в это время находилась в Балморале вместе с остальными членами королевской семьи.