Корона полуночи

Но Селены, рядом с которой он еще утром просыпался, не было. Та Селена, с кем он делил постель и мечтал назвать своей женой, бесследно исчезла. А сейчас с ним боролась безжалостная убийца, чьи руки и одежда были густо запачканы кровью убитых и раненых заговорщиков. И у этой Селены было лишь одно желание — убить и его.

Вскинув колено, она ударила Шаола в пах. Он застонал от боли и разжал руки. Этого ей было достаточно, чтобы оказаться на нем и нацелить кинжал ему в грудь.

Шаол вновь схватил ее за руку, сдавив что есть силы. Лезвие подрагивало в опасной близости от его сердца. Селена дрожала от напряжения, пытаясь осуществить задуманное. Другой рукой она потянулась за вторым кинжалом, но Шаол сжал ей и эту руку.

— Прекрати, — хрипло прошептал он. Боль в паху мешала говорить. — Селена, прекрати.

— Капитан, — подал голос один из гвардейцев.

— Не приближаться! — рявкнул он.

Селена перенесла всю силу на второй кинжал, сумев продвинуться на целый дюйм. Руки Шаола напряглись. Сомнений не оставалось: она собралась его убить. Здесь. В спальне Нехемии. На глазах у его гвардейцев.

Ее лицо превратилось в маску звериной ярости. В таком состоянии она могла бы убить его голыми руками. Шаол сделал еще одну попытку, со всей силой сжав ей запястья. Может, отзовется хотя бы на боль? Наверное, она не чувствовала боли. Не чувствовала ничего, кроме желания его убить.

— Селена, я — твой друг.

Она шумно дышала. Ртом, сквозь стиснутые зубы. От его слов ее дыхание убыстрилось… Ее голос, неожиданно громкий, загремел на всю спальню, проникая Шаолу в кровь и в душу:

— Ты больше никогда не будешь моим другом. Отныне ты — мой враг.

Глубочайшая ненависть последних слов стала еще одним ударом.

Атака Селены продолжалась. Шаол не сумел удержать ее правое запястье. Лезвие кинжала нырнуло вниз и…

Замерло. В спальне было очень холодно, и Шаолу показалось, что рука Селены просто замерзла. Селена что-то прошипела, однако слова были адресованы не ему. Селена как будто сражалась с невидимой противоборствующей силой. Потом рядом неожиданно оказался Ресс. Поглощенная сражением, Селена его не заметила. Гвардеец ударил ее по голове эфесом меча.

Потеряв сознание, Селена повалилась на Шаола.

Глава 31

Дорин понимал, что у Шаола просто не было иного выбора. Принц молча шел за капитаном. Селена еще не очнулась. Шаол подхватил ее на руки, вынес из спальни убитой принцессы. Дальнейший его путь был на лестницу для слуг и вниз, вниз, вниз. До самого подземелья, где находилась тюрьма. Дорин старался не смотреть на любопытное, полубезумное лицо Кальтэны, пока Шаол отпирал соседнюю камеру и втаскивал туда Селену. Выйдя оттуда, капитан тщательно запер дверь.

— Я оставлю ей свой плащ, — предложил Дорин, начав расстегивать пуговицы.

— Нет, — тихо возразил Шаол.

Его лицо все еще кровоточило. Боги милосердные, принц и не представлял, что ногтями можно процарапать столь глубокие борозды. Но Селена могла превратить в оружие все, включая и собственные ногти.

— Я не оставлю ей ничего, кроме этой охапки сена.

Шаол осмотрел Селену с ног до головы и изъял все оружие, какое у нее было, включая и смертельно опасные булавки, вплетенные в косу. Потом проверил ее камзол и сапоги.

Кальтэна улыбалась одними губами.

— Не прикасайся к ней, не заговаривай и не смотри, — бросил ей Шаол, словно забыв, что обеих узниц разделяли толстые прутья решетки.

Капитан позвал командира тюремных стражников. Резким, отрывистым голосом он распорядился насчет пищи, воды и того, как часто должен меняться караул. Затем он повернулся и пошел к выходу.

Принц молча двинулся следом. Он не знал, с чего начать. Слишком много трагических событий случилось в этот день. Он еще не до конца осознал всю тяжесть гибели Нехемии. Обо всем остальном, когда в спальне принцессы появилась Селена, Дорин старался не думать. Единственным утешением было то, что он все-таки сумел призвать свою новую силу и остановить руку Селены (иначе она бы ударила Шаола кинжалом). Присутствия этой силы не заметил никто, кроме самой Селены.

А когда Селена прошипела ему слова проклятия… он увидел в ее глазах что-то настолько дикое и неукротимое, что даже воспоминания вызывали у него дрожь.

Они прошли половину лестницы, когда Шаол вдруг остановился и обхватил голову руками.

— Что я наделал? — прошептал он.

Их дружба претерпела изменения в не лучшую сторону, однако Дорин сейчас никак не мог оставить капитана и уйти. Только не сегодня, когда Шаолу явно требовалось кому-то выговориться.

Принц сел рядом с другом на холодную каменную ступеньку. Лестница освещалась редкими факелами. Там, где они сидели, было почти темно.

— Расскажи о случившемся, — попросил Дорин.

И Шаол стал рассказывать.