— Что она хотела? — ляпнул Жуга и тут же себя обругал болваном. Чего тут непонятного, вон клычищи какие были! Сожрала бы его. А девчонка спасла. Только как она догадалась?..
— Она злой дух, — пояснила девчонка. — Пьёт по ночам кровь детей. И кричит… когда летает — кричит тоненько-тоненько. Только дети слышат.
— Это у вас на закате такие водятся?
— Она прилетела не из Тофилана, — ответила девчонка. Тофилан — это закатная страна, он уже знал. То есть не Тофилан, а как-то по-другому, но у них звуки какие-то странные, ему так не выговорить.
— Как ты убила её?
— Ты так не сможешь, — презрительно бросила Аталеле. Жуга надулся. Он был не дурак и кое-что скумекал. Девчонка-то подготовилась. Круг, вон, прочертила. Следила за ним?... нет, тогда бы не успела. Значит…
— Ты знала! — обвиняюще выкрикнул он. — Ты знала, что она меня выманит, да?
Девчонка хрипло засмеялась.
— Конечно, знала. Где бы я её ещё поймала? Гордая, тварь… небось княгиня какая.
— Вонь! — дошло до Жуги. — В домах воняло! Это ведь ты сделала! Нарочно, да?
— Умный какой, — хмыкнула девчонка. — Слушай. Я потерялась в лесу и ты меня искал. Вот сейчас нашёл. А вой мы издалека слышали и сами перепугались, понял?
— Сама ври, если хочешь, — отвернулся Жуга. Вот ещё!
Он пошёл себе прочь, но тут уловил какой-то странный звук… повернулся… девчонка билась о круг, как давеча страшная княгиня, и не могла переступить проведённую ею же границу. Она даже попыталась стереть круг с земли, но не смогла его коснуться.
— Ага! — обрадовался Жуга. — Вот ты, ведьма, и попалась! Сиди себе тут… в клетке.
Он отвернулся и пошёл себе прочь. Лес был ему знаком, не мог же он далеко уйти от дома. Всё лучше, чем здесь сидеть. Того и гляди, волк выскочит. Или вовсе — оборотень. Они, говорят, и досюда доходят.
— Если ты один вернёшься, Кабан с тебя шкуру спустит, — посулила девчонка. Жуга остановился. Знал: спустит.
— Убегу тогда! — заявил он, храбрясь. — От тебя все беды!
Думал — заплачет, попросит прощения. Страшно, поди, вот так одной в лесу в клетке невидимой. Звать будет. А она нос вздёрнула и отвернулась. Жуга не удержался, подошёл поближе. Ткнул в воздух над кругом. Ничего его не остановило. Вот здорово. Замахнулся, толкнул девчонку. В плечо пришлось, в лицо бить-то побоялся. Глазами ведь так и зыркает. Хорошо толкнул, сильно. Аталеле отлетела, упала на круг, тот её оттолкнул, на ноги поставил. Здорово! Сейчас можно ей за всё отплатить, как мучила его, как…
Он замахнулся и ударил ещё. Девчонка даже не вскрикнула. Ещё. И вот она гадюкой вцепилась ему в руку, потянула к себе. Жуга струсил, никак в круг затащит! Дёрнулся что было сил… и покатился по земле, по узловатым корням — вместе с девчонкой. Она как-то хитро извернулась, по-особому куда-то нажала — и вот он, Жуга, лежит, а девчонка на нём сидит и головой его о землю стукает.
— Когда к людям выйдем, — сказала она холодным недетским голосом, — скажешь, что я велела. Тогда Кабан тебя не побьёт, понял? Скажешь, потерялись. Скажешь, вой издалека слышали. Понял?
— Слезь с меня!
— Сначала поклянись, что как я сказала, говорить будешь, — снова стукнула его голову о землю девчонка.
— Клянусь, клянусь! — со злостью прошипел Жуга. Вот позорище!
— Тогда ещё слушай. Победный лук — трава такая, её запах вампиры не любят. Ещё ромашник, он жар прогоняет. Полынь от всех напастей защитит…
Она называла одно растение за другим, рассказывала, от чего они помогают и зачем их люди используют. И ведь так и не слезла с него, пока он ей всё в ответ не пересказал.
— Вот молодец, — засмеялась девчонка, позволяя ему встать. — Ты, главное, помни про это, а лучше в лесу их сам найди да собери. Вонять будешь, но ни один злой дух тебе будет не страшен. Не благодари.
— Не за что мне тебя благодарить, ведьма проклятая, — пробурчал Жуга. — Сама меня жути этой чуть не скормила, а теперь хвастаешься!
Он повернулся к ней, вдруг хоть чуточку смутится. Но нет! Круг давно погас и за лесом поднималась заря. Это, наверное, от её лучей лицо девчонки было какое-то красное… Аталеле повернула руки ладонями вверх. И они тоже какие-то красные… девчонка коснулась своего лица, поморщилась…
Да она обожглась! Обожглась сама своим светом!
— Страшно? — зло спросила девчонка. — Скажем, я костёр развела и не тех веток в него кинула, слышишь?! Молчи, что видел, а то Кабан тебя до смерти запорет.
И вот кого за то, что девчонка обгорела, чуть не прибили? Если б она не сказала, что сама те ветки кинула, так ему б живому-то не быть. А уж как над ней бабы-то причитали! И сметаной её обмазывали и на травах припарки делали! Одно хорошо, с руками-то обожжёнными она лошадьми заниматься бросила и дядька Жугу обратно к себе взял.