Корона за холодное серебро

Деревня Блодтерст раскинулась на берегах зеркально-невозмутимого озера в трех днях конного пути по коварным тропам западных Кутумбан. Это было место паломничества для адептов и Вороненой Цепи, и Угракара, и каждое лето население городка увеличивалось с нескольких сотен человек до тысяч. Ступы выстроились на западных берегах, перевернутые деревянные кресты – на восточных. Ранипутрийская кавалерия прибыла к ночи, и конникам устроили прием, как героям, поскольку блодтерстцы, будучи разумными людьми, привечали все проходящие армии вне зависимости от знамен.

– Девочка, иди-ка сюда, – сказала Сингх, маня Софию к алтарной стене в общем зале гостиницы, принадлежавшей местной старосте, когда они устроились в своих комнатках на ночь. – Тут есть кое-что, чего не увидишь в доминионах.

Гостиница была так же проста, как все прочее в Блодтерсте; ее аккуратно сложенные каменные стены не украшены ни окнами, ни даже гобеленами. Но начало зимы на целый сезон отстояло от времени любого мало-мальски значительного цепного паломничества, и хозяйка не завесила свой алтарь – несколько простых деревянных полок, заставленных идолами. У угракарийцев имелось почти столько же богов и демонов, сколько у кремнеземских племен – легендарных предков.

Сингх сосредоточенно рассматривала одну из маленьких статуэток. Женская фигурка на верхней полке соседствовала со свирепым боевым угракарским псом и медведеобразным парнем, имя которого вертелось у Софии на языке, но не вспоминалось. В отличие от прочих, эта статуэтка была явно человеческой формы, без всяких лишних конечностей или животных черт. Честно говоря, с молотом и мечом она выглядела почти как…

– Да быть не может! – прошептала София, и в ее груди растеклось забавное чувство, когда она взяла фигурку. Та была изготовлена из твердого дерева, вереска, или она никогда не резала трубок, а волосы… волосы выкрашены в голубой, как у яйца малиновки, цвет. – Ты меня разыгрываешь. Это же…

– Холодный Кобальт, – пояснила староста, ставя чайный поднос на стол и хлопоча над ним. – Пожалуйста, поставьте ее обратно со всем уважением. Королева гневается, когда ее трогают.

– О, это да, – согласилась Сингх, воздевая ладони и отступая, чтобы в дальнейшем свалить всю вину на Софию. – Лучше будь осторожнее, подруга, иначе заработаешь проклятие за непочтительное обращение с Кобальтовой Королевой.

– Я в это не верю. – София еще раз осмотрела статуэтку, чтобы запомнить, после чего вернула ее на место. – Извините, я не хотела проявить неуважение к вашему алтарю.

– Меня-то это не беспокоит, – сказала староста, убирая пару выбившихся седых волосков под головной шарф. – А вот королева может рассердиться, особенно на иноземцев.

– Правда? – спросила София с облегчением от того, что Мордолиз послушался ее приказа и остался в комнате. Она бы не пережила его присутствия. И присутствия Гын Джу, кстати, тоже – хорошо, что он отсыпается после дневного перехода. – Вы не… молитесь ей, часом?

– Молюсь? – Женщина издала лающий смешок, потирая узловатые запястья и глядя на статуэтку. – Она не слушает. Но согласитесь: тем больше причин с ней не ссориться.

– Она… – София постаралась не улыбнуться. – Вы… Она что, богиня вашей деревни, вашего народа?

– Вот еще! – фыркнула староста, вероятно почувствовав себя чуть свободнее, после того как они выпили чанга на общем обеде. – Конечно нет! Просто женщина, как все мы. Только дурак будет ей поклоняться… и только полный дурак назовет ее демоном, как это делают имперцы. Они говорят: София вернулась и Кобальтовый отряд так же велик, как прежде, но я не верю, что это он. Не может такого быть. Есть одна истина в этом мире: мертвые остаются мертвыми, хвала милости богов и слабости демонов.

– Что ж, я скажу, что она… – Но что бы Сингх ни собиралась сообщить, суровый взгляд Софии это пресек.

– Я ее знала, – печально призналась старая женщина, и София ощутила укол совести, потому что не имела ни малейшего понятия, кто это такая, а та сказала: – То есть я не общалась с нею, как мы сейчас. Но я, совсем еще девочка, была рядом. Кобальтовые шли мимо, быстро-быстро, но не настолько, чтобы мать успела меня удержать. Я убежала с ними. Ах, какое это было приключение!

Совсем девочка? София выругала себя за то, что сочла женщину старой, – наверняка та была на несколько лет младше ее самой. Сингх смотрела в упор, взглядом побуждая открыться, но хрен ей. София спросила:

– Как вы думаете, сколько народу погибло в той авантюре? Я слышала, тысячи умерли от голода и холода, не считая тех, кто погиб в бою.