Корона желаний

О прочих терзавших меня желаниях я предпочла умолчать, но, судя по понимающему взгляду, Ааша все равно их унюхала. А затем вдруг отняла бутон от щеки и прищурилась.

– Ааша, не стоит…

Она сунула цветок в рот. Глаза ее округлились. Выплюнув мокрые лепестки, Ааша издала стон отвращения, и я не смогла сдержать смех. Вскоре мы уже вдвоем загибались от хохота.

– Признаю, не все эксперименты одинаково приятны, – выдохнула она.

– Почему ваш шатер пустует?

– Сегодня день для истинных страстей, – сказала Ааша, поглаживая лепестки. – Не для иллюзий. Не так уж плохо отдохнуть от посетителей, но это значит, что турнир почти закончился. После Джулан-пурнимы будет еще Парад Баек, а потом… потом в моем будущем не останется ничего, кроме яда.

Во мне всколыхнулась жалость. Ааша вздохнула.

– Но оно того стоило. Я сделала то, о чем мечтала.

Мне почти нестерпимо захотелось, чтобы она вернулась в мир людей и познала саму себя, испытала все, чего ей не хватает. Сложно не восхищаться тем, кто довольствуется малым и стремится к знаниям из чистого любопытства и искренней любви к учебе. Ааша напоминала мне Налини – в вечном движении, в вечном поиске. И, как и Налини, она тоже оказалась в ловушке. Улыбка моя померкла.

– Что, ты сказала, будет после Джулан-пурнимы?

– Парад Баек. Так Владыка сокровищ демонстрирует все истории, что выросли в чертогах Алаки.

«Птицы-сказки», – поняла я. Кубера их любил и называл величайшим сокровищем. Но хотел ли он просто скопить их как можно больше или замыслил что-то еще?

– Вот бы когда-нибудь их увидеть, – тихо произнесла Ааша. – Но вишканий внутрь дворца не пускают.

– Может, однажды увидишь.

– Может быть.

Когда неба коснулся вечер, Ааша убежала к сестрам, а я ни на шаг не приблизилась к разгадке следующего испытания. Я окинула взглядом окрестности Алаки. Тут и там пели и плясали волшебные создания, и я все ждала, что из любой тени вот-вот выскользнут Безымянные, но они так и не появились. Так как искать во дворе больше было негде, я отправилась в магические сады.

Прежде я в них особо не углублялась и сейчас поразилась царящей здесь тишине. Спокойствию. Деревья торжественно расправили плечи, красуясь зеркальными лентами, серебряными и потускневшими, что обнимали их стволы вместо коры. Если чуть отступить, то роща напоминала грудную клетку какого-то забытого чудовища.

Некогда оно сеяло страх и ужас, а теперь осталась лишь горстка зимних костей да сверкающих зубов. Зеркальная кора не отражала окружающий мир, но словно превращала деревья в линзы. Они не стали совсем прозрачными, однако сквозь них виднелось какое-то туманное далеко: кусочки оловянного неба за решеткой ветвей. В воздухе гудела энергия, и я задумалась, не портал ли это, как пруд Змеиного короля. Не мост ли из одного царства в другое.

За спиной захрустел снег. «Викрам». Я напряглась и тут же испытала дикое облегчение. Я… скучала по нему. Будь это последний из отведенных нам дней, я растратила бы его на холодное суровое одиночество? Или выжала бы из него все возможное и посмотрела бы, куда это приведет?

– На Джулан-пурниму ни одна красавица не должна оставаться одна, – раздался вкрадчивый голос.

Сердце сжалось. Не Викрам. Я повернулась лицом к привлекательному якше. Смуглому, широкоплечему. По волосам его стекал янтарный сок, а изменчивые глаза гипнотизировали, беспрерывно переливаясь от зеленого к черному.

– Ты кто?

Он засмеялся:

– Хранитель Садов, как заброшенных, так и ухоженных. Тебя услышали деревья и рассказали мне. Знаешь, а ты им понравилась. Напомнила им кое-кого. Позволишь сопроводить тебя на завершающие праздничный вечер обряды? Сегодня в программе столько всего интересного. – Голос его обволакивал темным шелком. – То, чем мы занимаемся во мраке и чему свидетелем только ночь. То, от чего дневное небо залилось бы смущенным румянцем, если б увидело.

– Нет. Я как раз уходила.

Якша мгновенно оказался рядом со мной.

– Скажи, красавица, ты из той пары людей, что забрали яд Змеиного короля?

Он стиснул мое запястье, и я тут же потянулась к кинжалу.

– Руки убери.

– Спрячь свои иголки, красавица, – засмеялся якша. – Думаю, мы могли бы договориться. Мне нужен этот яд. В обмен ты получишь все, чего только пожелаешь. Я могу быть очень щедрым.

Он погладил меня по скуле. Я плюнула ему в лицо.

– Нет, – сладко пропела я на случай, если стекающая по щеке слюна для него слишком тонкий намек.

– Не люблю, когда мне говорят нет, – прошипел якша.

– Не люблю, когда меня трогают без спроса.

Я вырвалась из его хватки. В тот же миг из туники якши во все стороны хлынули корни, привязывая его к земле. Он захохотал, и от этого звука мое терпение лопнуло. Я бросилась вперед, вытаскивая кинжалы из спрятанных на бедре ножен и рассекая поддерживающие якшу корни. Он зарычал и рухнул на спину. Похоть наполнила его глаза влагой, и меня передернуло от отвращения. Я сильнее уперлась ногами в землю, не разрывая зрительный контакт.

«Подойди поближе. Ну же, рискни».

Якша рискнул.