Коронованный череп

– Сразу, как только сэр Тревик с Боурингом вышли из библиотеки.

– Ага! – неожиданно воскликнул баронет. – Тогда-то ты и подложил череп в шатер гадалки?

– Да. Когда мисс Софи рассказала мне о вашей ссоре, у меня родилась идея. Когда-то в Африке я столкнулся со знахарем Мулу, который думал, что это ты убил его сына. Он выварил голову убитого, очистил ее от плоти, выкрасил череп в красный цвет, увенчал серебряной короной и читал над ним заклинания, чтобы отравить существование убийцы – твое!

– Пф! – с презрением отозвался сэр Тревик. – И что же ему помешало?

– Я! Я тебя спас. Я рассказал Мулу, что настоящий убийца – Джон. Тогда Мулу направил Боурингу предупреждение: дескать, тот увидит череп своей жертвы трижды, и каждый раз будет в смертельной опасности, а на третий раз непременно умрет. Джон перепугался и до конца жизни дрожал от страха.

– А как череп оказался у вас?

– Мулу дал мне его вместе с определенной суммой денег и попросил подсунуть его Боурингу домой или в контору – куда-нибудь, где тот его непременно увидит. Я сделал это дважды, и оба раза Мулу удавалось устроить покушение на Боуринга. Скажу вам, Джон не на шутку перетрусил, шарахался от каждой тени, – посмеиваясь, добавил Полуин.

– Какая низость – травить своего бывшего товарища, – фыркнула Дерика.

– Мне за это заплатили, – с неприкрытой наглостью ответил Иосия. – К тому же я ненавидел Джона, ведь он надул меня на круглую сумму.

– Продолжай, – объявил Форд, не скрывая отвращения к своему пленнику. – Когда ты принес череп в палатку мисс Уорри, ты сказал ей, что все это значит?

– Да, я сказал ей, чтобы она нагадала господину Боурингу, что он умрет, прежде чем доедет до дома.

– Так, значит, это ты убил его!

– Говорю же: не я!

– В твоей истории, Полуин, есть изъян, – заметил Освальд. – Что ты делал, когда сэр Ганнибал встретил тебя на дороге, возле места преступления?

– Меня там не было, – быстро нашелся слуга. – Я же говорил, что находился по другую сторону холмов.

– Тебе всего-то нужно было подняться на холм и столкнуть камень.

– Может, и так, но я камень не сбрасывал. А что до того, как я оказался поблизости, – так мопед есть не только у сэра Тревика.

– Никогда не знал, что у тебя есть свой мопед, – заметил баронет.

– Конечно не знал, – глумливо ответил Полуин. – Я держал это в тайне, зато мог незаметно ездить на значительные расстояния. А когда кто-то видел меня на мопеде, я говорил, что это твой. Когда ты меня догнал, я слез со своего, спрятал его за камнями и поехал в особняк Пенрифа на твоем.

– Но почему ты уехал из дома сразу после того, как подсунул череп в палатку гадалке? – озадаченно спросил Освальд.

– Чтобы выполнить пророчество мисс Уорри, – грубо заявил негодяй. – Я же не знал, что Тревик нагонит меня на нижней дороге. Но, с другой стороны, это было даже к лучшему, потому что окончательно все запутало и бросило на него подозрение. Я собирался убить Боуринга, потому что он оставил все деньги Тревику.

– Кто тебе это сказал?

– Сам Боуринг. Он подозревал, что я мог бы попытаться лишить его жизни. Но он сделал ошибку, сболтнув слишком много. На самом деле лишь узнав, что все деньги достанутся тебе, Тревик, я и решил от него избавиться. Наш с тобой общий друг был круглым дураком во всем, что не касалось зарабатывания денег!

– Ну что ж, – подытожил сэр Ганнибал, – ты признался, что хотел убить Джона. По-моему, ты это и сделал.

– Нет. После того как мисс Уорри рассказала мне, что ты пообещал его прикончить, я договорился с ней о пророчестве и подкинул череп в шатер. Затем я взял свой мопед и погнал в карьер, где встретился с Анаком, на которого имел большое влияние.

– В каком смысле?

– Анак, работая у Боуринга бригадиром в карьере, присвоил себе некоторые деньги – часть заработной платы рабочих, – спокойно объяснил Полуин. – Он не знал, что он мой сын. Я не решался сказать ему это из-за старой ведьмы. Под личиной Полуина я оставался для нее незаметным, она бы так никогда и не узнала, кто я такой, не заблудись я в чертовом тумане этим утром.

– Ну, хорошо! – нетерпеливо воскликнул Форд. – Давай про Анака.

– Я велел ему сбросить камень на дорогу, как только проедет коляска мисс Стреттон и мистера Пенрифа, чтобы машина Джона врезалась прямо в него. Поговорив с Анаком, я спустился с холма на вторую дорогу и встретил там Ганнибала. Как я и сказал, я спрятал свой мопед и поехал на его мопеде в особняк Пенрифа. Между тем Анак дождался, когда в поле зрения появится машина Боуринга, и тогда, подсунув стальной лом под гранитную глыбу, сбросил ее на дорогу.

– А! Значит, я встретилась с ним, когда он возвращался в карьер, – уточнила Энн.

– Точно так. Дело было сделано, Анаку ни к чему было торчать на месте. Вы, мисс Стреттон, услышали грохот и повернули назад.

– Чудовище! – воскликнул адвокат. – Что же ты врешь, будто не убивал его?

– Я признался во всем, что сделал, – нетерпеливо объявил Иосия. – Но я не стрелял в него.

– И кто же стрелял?

Тут бывший компаньон господина Боуринга и сэра Ганнибала выпрямился и усмехнулся.