Коронованный наемник (СИ)

- Сарн! – окликнул он. А друг подался к нему, глубоко и пристально поглядел напоследок Леголасу в глаза, замешкался всего на миг, терзаемый болью, и столкнул его руки с края… Но эльфу подчас не нужно больше мига. Одним неистовым рывком Леголас выбросил правую руку вверх и схватил Сарна за запястье. В ответ донесся звериный вой ярости, кривые когти впились эльфу в кисть, а Леголас чувствовал, что проваливается вниз, стискивая неподатливую руку и пытаясь увлечь Сарна за собой. Грохот оглушал, тьма застилала глаза. Последнее, что осознал Леголас, это ледяной холод, гулкий плеск воды, расплывчатые оранжевые пятна, пляшущие перед глазами, и отдаленный крик:

- Йолаф, давай!!!

====== Глава 54. Не выпустить руки ======

Комментарий к Глава 54. Не выпустить руки Дорогие мои, бесценные читатели, критики, вдохновители и друзья! С наступающим Вас Новым Годом!!! Желаю Вам всем огромного счастья и благодарю Вас. Мне очень важно, что Вы со мной! Называть главу “подарком” – это слишком смело, но я все же надеюсь, что она кого-то порадует))).

В келье было тепло. Давно просохший камзол, в спешке наброшенный на угол очага, слегка шевелился от дыхания горящих дров. Камрин, по-кошачьи свернувшаяся в кресле, уже двадцать минут неотрывно смотрела на этот беспомощный трепет, отвлеченно размышляя, что за смысл сушить растерзанную одежду, которую едва ли снова удастся надеть. Под веки был словно насыпан песок, сознание мигало, как догоревшая свеча, норовя погаснуть, и девушка держалась взглядом за поблескивающие лохмотья полуоторванного герба на спине камзола, чтоб не провалиться в одолевавший ее сон. Шли третьи сутки с того снежного дня, когда Сармагат и эльфийский король умчались к Плачущей Хельге в надежде предотвратить безумную затею Сарна.

Тот день и последовавшая за ним издевательски бессонная ночь были едва ли не самыми длинными в жизни Камрин. Любящая риск и умеющая принимать быстрые и отчаянные решения, она была совершенно неприспособленна к бездействию, и долгое ожидание изнуряло ее хуже любых опасностей. Она бродила по штабу, как зверь по клетке, изнемогая от желания что-то предпринять, но понимая, что необдуманными поступками может только навредить и без того накалившейся до предела ситуации. Рассвет пришел, не принеся новостей, но Камрин уже догадывалась: что-то непременно случилось. Успей Сармагат просто остановить обряд, он вернулся бы в штаб еще ночью.

Солнце поднялось уже высоко над лесом, и девушка готова была, очертя голову, взять первого попавшегося варга и мчаться к Хельге, когда по коридору с топотом пронеслись двое часовых, а снаружи послышалась какая-то суета, голоса и конское ржание. Первый, кого она увидела, стремглав выбежав из-под арки, скрывавшей вход в штаб, был Сармагат, спешивавшийся с Хорька и сильно припадающий на левую ногу. Он поддерживал полулежащую на спине варга неподвижную фигуру в плаще…

… Камрин отвела взгляд от камзола, потерла слипающиеся глаза и неловко поменяла позу – ноги совершенно затекли. Сармагату не нравилось, что она находится здесь одна. Он сам нес долгие и неусыпные вахты в этой теплой келье. Но ему необходимо было отлучаться, принимать донесения часовых и дозорных, слишком неустойчивое и хрупкое равновесие царило сейчас в Ирин-Тауре. До вчерашнего дня его сменял Йолаф, но и он не мог надолго оставлять Тон-Гарт и вчера в полдень уехал, измотанный и мрачный. Таргис метался меж постами – Сармагат опасался стычек меж эльфами и своими бойцами, а потому доверял роль ключевого связного лишь нейтрально настроенному вассалу. Скрепя сердце, вождь позволил Камрин взять на себя часть этих необходимый бдений. Но все было мирно. Устрашающе, подавляюще мирно…

Камрин с самой ночи почти не выходила из этой кельи, боясь отлучиться хоть на миг и еще больше боясь заснуть. Она пыталась читать, пока строчки не начинали рябить перед глазами. Подолгу шагала от очага к столу и обратно. Меняла сгоравшие свечи и снова мерила келью шагами в такт сердечному бою, будто пытаясь этими ритмичными шагами затоптать снедавший ее острозубый страх.

И вдруг слева донесся еле слышный звук, и девушка вздрогнула, разом выныривая из тяжелой истомы. Тишину кельи нарушил глухой хриплый стон…

…Боль была столь привычной, что уже не причиняла страданий. Право, Леголасу трудно было припомнить, когда эта клыкастая тварь забывала о нем, не вгрызаясь ни в одну часть его измученного тела. Вот и сейчас голову опоясывало странное жгучее кольцо, словно он уснул у самого камина, и корона раскалилась от жара, а затылок ныл на мерзкой тянущей ноте. Саднило пальцы, все суставы заходились мучительным колотьем, легкие отзывались на каждый вдох, будто их терзал долгий кашель. Эру, как невовремя он очнулся…