Коронованный наемник (СИ)

- Ну, ну, довольно, приятель, – Теобальд обернулся, вырываясь, и увидел позади себя одного из эльфов.

– Будет тебе злобиться, всем тут сейчас солоно, вот и говорят, вперед не думая, – лихолесец примирительно усмехнулся, а Теобальд не без смущения потер кулак.

- Твоя правда. Спасибо… не осерчай, имен ваших все не упомню, больно мудреные.

- Эвеглир, – расхохотался эльф, – не беда, привыкнешь.

Он собирался еще что-то добавить, но со стены раздался звук рога, и лихолесец устремился на зов, оставив крестьян одних. Паэн, уже сидящий на траве, выплюнул кровь и недобро оскалился:

- Чего ж следом не бежишь, эльфийский лакеишка?

Глаза Теобальда опасно потемнели, но он смолчал, а вскоре пристально посмотрел на односельчанина:

- Чем тебе эльфы-то так не угодили? Поди, в деревне первый в подпол кидался, как шум заслышишь. А тут нате – за спины лихолесцам схоронился, да сам в те спины и плюешь.

Паэн снова брезгливо сморщился, откидывая с лица рыжеватые волосы:

- Ха! То ль слепой ты, сосед, то ли дурак без зерна в голове. Как же, сейчас они тут перед нами хвосты распускают – и храбры, и учтивы, и нас, дурней, от супостатов берегут. А ты на них через месяц глянешь, как они обживутся, да силу себе заберут. Девки вона уже языком немеют, как рожи ихние пригожие узрят. А ты слыхал, чего сказывают в Тон-Гарте? Княжна-то наша до самого принца лихолесского аппетит заимела, так в глаза ему и глядит. Ты погодь, сосед, погодь! Скоро все наши невесты подстилками эльфам станут, а там не ровен час, помрет князь, и сядет этот щеголь в короне на трон Бервиров. Вот тогда попомним мы эльфов-избавителей!

- Рот захлопни, олух стоеросовый! – отрезал Теобальд, – трон, вишь, Бервиров… Да при Бервире за этакие речи на сосне вешали, имя не переспросив.

Отвернувшись от Паэна, повар поворошил под котлом угли догорающего костра, и в этот момент снова раздался рог.

- Сбор трубят, али атака? – пробормотал Теобальд, – хорошо б отобедать успеть.

Но, спеша на площадь, крестьянин не заметил предшествующей сражению суеты. Перед плотной, гудящей негромким гулом голосов толпой крестьян стоял принц Леголас.

Говор затихал и, наконец, над толпой замерли последние звуки, а принц все так же стоял, молча глядя на людей. В полной тишине крестьяне вдруг единым движением подались друг к другу, словно почувствовав в воздухе неясный запах беды.

Леголас взошел на груду бревен для укрепления ворот, что наготове лежала посреди площади, и над толпой пронесся вздох: одежда эльфа была густо испятнана кровью, кровавые мазки виднелись на лице, и волосы местами слиплись от крови. В обеих руках лихолесец что-то сжимал. Оглядев крестьян, Леголас начал:

- Жители Ирин-Таура… Я говорю с вами сейчас не как иноземный посол и не как командир. Я пришел сюда, чтобы снова воззвать если не к разуму вашему, то к сердцу. Вот уже почти месяц я и мои соратники пытаемся остановить охватывающий княжество хаос. Вы ждете помощи от нас, вы молитесь Эру, но ни у нас, ни у Единого нет других рук, кроме ваших. Все эти недели вы лишь подчинялись мне, отказываясь мне помогать…. Я не чародей, не ожидайте от меня чудес. Скажите, люди, чьи семьи пострадали от неведомой хвори?

В тишине поднялось несколько ладоней, затем присоединились новые, и вот уже частокол рук вырос над толпой.

- Я вижу. Что ж.

Помолчав, Леголас поднял над головой окровавленный лоскут. Ткань развернулась, и в руке эльфа затрепетал вышитый обрывок сюрко.

- Кто узнает эту одежду?

Тишина натянулась звенящей нитью, и чей-то голос выдохнул:

- То Луизы платье, Паэна сестры.

Толпа завибрировала нарастающим рокотом, а Леголас вскинул вторую руку, в которой держал несколько прядей белокурых волос с вплетенным в них кожаным шнуром, украшенным деревянным наконечником.

- А знакомы ли кому-то эти волосы?

Зарождавшийся шум вновь на миг смолк, чтоб разорваться отчаянным воплем:

- Дерек, сын!!!

Кто-то бесновался в толпе, сдерживаемый чьими-то руками, а Леголас вдруг оглушительно рявкнул:

- Да!!! Это были они, Дерек и Луиза!!! Час назад я похоронил эту несчастную пару в одной могиле!!! Она любила его до последнего вздоха, она собственным телом закрывала его от моей стрелы, а он убил ее!!! И тогда мне пришлось убить его самого, и крови этих двоих мне не смыть с рук до конца моих дней!!!

Люди замерли, глядя на эльфа, лишь судорожные всхлипы неслись откуда-то из-за спин, а лихолесец чеканил слова, срываясь на рык: