Короткая память

– Хм… А я всегда считал, что у тебя и у моей матери прекрасные отношения. А тут вдруг такие новости…

– Да они и в самом деле прекрасные, Паш. Я думаю, она просто от отчаяния вот так сказала – за все надо платить… Не обижайся на нее, ладно?

Павел ничего не ответил, сидел задумавшись. Потом протянул руку к столику, налил в бокалы шампанского. Но выпить не предложил – за что пить-то? За эту грустную тему? Потом проговорил тихо:

– Давай об этом не будем, Оль… По крайней мере сейчас. Хорошо?

Но она его будто не услышала, смотрела куда-то вдаль. И продолжила с грустью:

– А может, она и права, Паш… Может, я и впрямь тебя из семьи увела, есть на мне грех. Потому что каждая женщина должна отдавать себе отчет о последствиях, когда позволяет себе влюбиться в женатого мужчину. Как бы там ни было, но это ведь так… Только ты не думай, что я о чем-то жалею! Я очень счастлива с тобой, очень! Но за счастье тоже надо платить… По крайней мере, осознавать это надо. И я готова платить. Чем угодно платить, чтобы быть рядом с тобой.

– И я… Тоже – чем угодно платить… – эхом откликнулся он. – И давай все-таки не будем портить себе праздник, давай за нас выпьем. И еще посидим… Слышишь, как ветер в лесу шумит? Как на озере рыба плещется? Надо будет завтра с утреца на рыбалку сходить… Пойдешь со мной на рыбалку?

– Нет. Выспаться хочу. Завтра воскресенье, единственный день, когда я могу выспаться. И то, если срочно в больницу не вызовут.

– А что, без тебя совсем никак? Других нет хирургов?

– Есть. Но бывают такие сложные случаи, что никак… И вообще, не будем говорить о работе! И без того только работа, работа… Иногда кажется, что и жизни другой нет…

– Ты же сама этого всегда хотела… Помнишь?

– Да. Хотела. И не отказываюсь. Но я же все-таки девочка… Можно мне немного похныкать и покапризничать?

– Валяй. Мне нравится, когда ты хнычешь и капризничаешь. Да мне все в тебе нравится, абсолютно все… Иногда думаю – за что мне такое счастье?

– Да уж… Счастье, за которое надо платить… Ты ведь тоже высокую цену платишь, согласись? Ты ведь мучаешься оттого, что с дочерью не общаешься. Я же знаю…

Павел помолчал немного, потом спросил с грустью:

– А помнишь, Оль, как ты тогда сказала… Что якобы у детей на обиду короткая память, помнишь? Как оказалось, это совсем не так…

– Что, Ниночка так ни разу и не ответила на твой звонок?

– Нет. Не ответила. Я звоню, она сбрасывает. Но при этом номер мой не блокирует, и то слава богу. И номер у нее тот же самый. Так что надежда есть, что ответит когда-нибудь. Она ответит, я знаю. Я вообще все про нее знаю… Даже в школу ходил, узнавал, как она учится. Правда, мне потом завуч сказала – вы лучше не ходите к нам больше, потому что мама вашей дочери нам большой скандал закатила. Не надо лишний раз ребенка травмировать. Ну, я и перестал в школу ходить… Несколько раз пытался Ниночку на улице подловить, но она шарахается от меня, как черт от ладана. Знаешь, она большая такая стала… И на меня очень похожа…

Павел говорил и говорил, будто в нем плотину прорвало. А может, выпитое шампанское его так расслабило – не важно, в общем… Ольга слушала, не перебивала – пусть говорит… Нельзя же в себе эту боль носить.

– …Да, я все про Нину знаю… Хорошо, хоть бывшая теща меня окончательно не отвергла, я с ней все время на связи. Да и как она меня отвергнет, я ж ей на карточку деньги посылаю. Нинель заявила, что ей от меня ничего не надо, зато деньгами с тещиной карты вполне себе пользуется. Она ведь не работает нигде, дома сидит. Не хочет она работать.

– Хм… Хорошо устроилась, нечего сказать… – пробормотала себе под нос Ольга, не удержавшись от комментария.

– Да нет, не в этом дело… Просто ты ее не знаешь, Оль. Работа для нее – это что-то ужасно мерзкое, женщины недостойное. Этакая философия сидит в голове – работают только дураки. А умные женщины этими дураками должны пользоваться. В себя и свою красоту вкладываться. Чтоб те же самые дураки эту красоту видели и падали, и сами собой в штабеля укладывались. Я, дурак, у нее из рук выскользнул – надо меня наказать за это! С дочерью не давать видеться! Воспитать дочь в ненависти к отцу! Представляешь, как во всем этом Ниночка живет, что из нее вырастет? Так ведь всю жизнь ребенку можно сломать! А главное, я же ничего сделать не могу… Любой суд встанет на строну матери, принципы правосудия у нас такие.

– А ты поговори с бывшей тещей, может, она на Ниночку как-то повлияет?

– Нет, бесполезно. Она полностью на стороне дочери. Да и она бы со мной не разговаривала, если б не щедрое ежемесячное пособие… Знаешь, она ведь из тех женщин, которых называют безумными матерями. Когда мы развелись, она тут же переехала к дочери, нянчится с ней, как и всегда нянчилась. Полностью все хозяйство ведет, готовит, стирает, убирает. Еще и работать успевает, представляешь? Такая вот героическая женщина.

– А Нинель тогда чем занимается?

– Да ничем. Я думаю, оттого Нинель и такая… Эгоистичная собственница. Такой вот пример, как можно материнской любовью жизнь ребенку испортить.

– Да… Как раз тот случай, когда любовь не во благо, а во зло…