Короткая пятница и другие рассказы[Сборник]

Лейба остановился, целиком во власти мыслей о мести. «Хватит ждать!» — приказывал ему внутренний голос. Этот голос обращался с ним как старший офицер с простым солдатом — направо, налево, внимание, вперед марш! И Лейба никогда не противоречил ему. Теперь он знал, почему так много спал всю прошедшую неделю. Он копил силы для мести. Во сне он набирался решимости, как это бывает во время болезни. Дрожь пробежала по его спине. Да, он ждал достаточно долго. Теперь пришло время действовать… Он не боялся, но чувствовал, как его ребра охватывает холод. Его разум был на удивление ясным, но он понимал, что должен повторить все до мельчайших деталей еще раз. У него нет денег, нет водки, нет сигарет. Все ворота закрыты, и пойти некуда. Мысли о втором ужине Рушки пробудили в нем голод. Он тоже с удовольствием съел бы сейчас свежую булочку с кусочком салями или горячей сосиской. В животе урчало. Впервые за все последнее время Лейба почувствовал жалость к самому себе. Внезапно ему вспомнились слова из песенки, которую он пел на Пурим еще ребенком. Тогда его друг, Бериш, надевал треугольную шляпу, по форме напоминающую пуримский пирожок, и маску разбойника с длинными черными усами и приходил к нему, притворяясь, что хочет его убить, и размахивал картонной саблей, обклеенной серебристой бумагой. Он, Лейба, переодетый в купца, с приклеенной рыжей бородой, пел:

Забери у меня последний кусок хлеба,
но дай мне хотя бы час перед смертью.
Забери и мой кусок халы,
но дай мне еще раз увидеть мою невесту.

Бериш давно умер — упал с лошади. И теперь Лейба был одновременно купцом и разбойником, вот только кусочка хлеба, чтобы выкупить последний час своей жизни, у него не было…

Лейба шел медленно, не спеша. Он полностью подчинился воле внутренних сил. Они должны были ему помочь. Без выпивки, без сигарет, без еды, наконец, он не мог совершить убийство. Своим единственным здоровым глазом он смотрел на ту половинчатую тьму, которая окружала его. Мимо проходили какие-то люди, но Лейба не замечал их. Все в нем замерло, напряглось, что-то должно было произойти. «Если ничего не случится, я просто пойду домой», — подумал Лейба и, решив так, почувствовал какую-то странную свободу от того, что бросил вызов тем загадочным силам, которые мучили его в жизни и вдруг оставили здесь, на краю пути. Он прищурился, яркие лучи расходились от тусклого фонаря. Несколько капель дождя упало на голову. Он чувствовал сонливость. Неожиданно ему показалось, что все это уже было раньше, когда-то давно. И в этот самый момент он услышал голос, который, хотя он и был готов, все равно испугал его.

— Замерз, Лейбеле? Пошли, согреемся…

Лейба обернулся. Рядом с воротами дома № 6 стояла проститутка. Лейба не узнал ее, но, очевидно, она его знала. В свете газового фонаря он увидел, что она была молоденькой, худой, со впавшими ярко нарумяненными щеками и подведенными черной краской глазами. На ней были красное платье и красные ботинки, мокрые и запятнанные грязью, на рыжие волосы наброшена шаль. Лейба остановился:

— Ты меня знаешь?

— Знаю.

— Как же согреешься с такой старой ведьмой? — сказал Лейба, понимая, что говорит что-то не то.

— Пусть мои враги умрут молодыми…

— Может, я просто проведу ночь у тебя в комнате?

— За деньги можешь делать там все, что захочешь.

Лейба помолчал.

— У меня нет денег.

— Единственное, что ты можешь сделать без них, так это умереть, — ответила женщина.

Лейба немного подумал:

— Может, ты согласишься взять что-нибудь в залог?

— Что, например? Золотые часы?

Лейба знал, что это глупо, но все же полез в сапог и достал оттуда нож в кожаных ножнах.

— Что это?

— Нож.

— Зачем мне, по-твоему, нож? Я не собираюсь никого убивать.

— Он стоит три рубля, только взгляни…

И, наклонившись к свету, Лейба вытащил клинок из ножен. На лезвии вспыхнули тысячи ярких искорок, девушка отступила назад.

— С ножнами это будет четыре рубля.

— Он мне не нужен.

— Ну… тогда забудь.

Но Лейба не спешил уходить. Он ждал, как будто был абсолютно уверен в том, что девушка изменит свое решение. Она еще глубже закуталась в шаль.

— А зачем он тебе? Собрался убить кого-нибудь?

— Может, и так.

— И кого же? Уж не красавицу ли Рушку?

Лейба вздрогнул:

— С чего ты взяла?

— Да так, люди говорят, они все о тебе знают.

— И что они говорят?

— Что Рушка обманывала тебя, что из-за нее ты стал пьяницей.

Что-то дрогнуло у Лейбы в груди. Люди знали о нем, говорили о нем. А он-то думал, что улица забыла о нем, как о покойнике. На глаза навернулись слезы.

— Позволь мне пойти с тобою. Я заплачу завтра.

Девушка низко опустила голову и посмотрела на него внимательно, со скрытой улыбкой, как будто бы весь предыдущий разговор был всего лишь просто игрой или проверкой. Казалось, что она беспокоится о нем, как близкий друг или родственник, всегда готовый прийти на помощь.

— Тебе повезло, что сейчас нет мадам. Если она узнает, то сотрет[2] меня заживо…

3