Короткое падение

– И с чем мы тогда остаемся? – спросила Дженн.

– А остаемся мы с тем, что парень, которого мы ищем, может пользоваться библиотечным вай-фаем в любое время дня и ночи, и для этого ему даже нет необходимости физически присутствовать в библиотеке. Он запросто может сидеть в машине в соседнем квартале в два часа ночи и заниматься своим делом. И мы не сможем его остановить.

– Но он посылает вирусные команды только в дневные часы, когда все работают, – заметила Дженн.

– Верно. И нет причин думать, что он поменяет свою тактику. Я лишь говорю, что он может это сделать, если захочет.

– Именно, если захочет, – подчеркнул Хендрикс. – Но также может быть, что он уже позабавился, и это его последний удар.

– А каков промежуток времени между активным вторжением в сеть АКГ и тем моментом, когда твоя защита распознает его и сообщит тебе об этом? – спросила Гибсона Дженн.

– От трех до пяти секунд. Если на IP-адрес пользователя поступает команда от зараженного административного домена, здесь сразу включается сигнал тревоги. И я тут же получу текстовое сообщение, или электронное сообщение, или звонок по телефону.

– А как насчет твоих опасений, что WR8TH может отслеживать каналы связи АКГ?

– А зачем, по-твоему, я полностью блокировал всю вашу сеть?

Дженн выразительно посмотрела на Хендрикса. Тому этот ответ явно понравился не больше, чем ей.

– А ты можешь перенаправить сигнал тревоги и на наши телефоны?

– Ну конечно. После обеда сделаю.

– Дайте-ка посмотреть, правильно ли я понял наш план, – подал голос Хендрикс. – Мы ждем, пока этот самый WR8TH получит доступ к своему вирусу, а потом бегаем вокруг, как придурки, в поисках педофила средних лет с ноутбуком в руках и с членом до подбородка. Я ничего не пропустил?

– А что, очень хороший план, – сказала Дженн.

– Если так, тогда – пока, ребята!

– Но на случай, если он все-таки поменяет свое расписание, нам придется спать по очереди, – сказала Дженн. – Мы должны быть готовы в любое время дня и ночи, хотя что-то подсказывает мне, что этот парень будет придерживаться своего расписания.

Гибсон кивнул, соглашаясь. В свое время он тщательно изучил всю сеть АКГ и историю ее переписки в поисках следов WR8TH на серверах компании. Все его попытки проникнуть в сеть АКГ случались в конце недели, как правило, в пятницу днем.

– А это дает нам четыре дня для составления плана игры.

– Я провел небольшое исследование, – сказал Гибсон. – Несколько лет назад в Вирджинии расплодилась куча педофилов, которые использовали вай-фай публичных библиотек. Среди ночи они припарковывали свои тачки буквально перед входом в библиотеку и скачивали детское порно. Так что это не новая и далеко не уникальная стратегия.

– А какие у нас варианты? – спросила Дженн.

– Можем сделать то же самое, что и они, только добавим логин. В конце рабочего дня они отключают – вай-фай, но…

– Любое изменение в системе насторожит нашего – парня.

– Верно. И это означает, что я не могу входить в диапазоне частот вай-фая. Тот, кого мы ищем, доказал, что он очень осторожен и умен. Если мы сглупим, он просто исчезнет.

– Можно вызвать тяжелую кавалерию. Больше людей, больше глаз, – предложил Хендрикс.

– Организовывать гигантскую слежку, которая почти наверняка сразу же будет обнаружена, – совсем не выход, – возразила Дженн. – Надо найти решение, которое не потребует привлечения десантной дивизии.

– Дайте подумать до утра, – сказал Гибсон. – Может, появится какая-нибудь идея.

Дженн хотела выведать у него побольше подробностей, но затем решила последовать совету босса и дать Вону возможность поразмыслить самому. Покончив со своим куском мяса, Хендрикс извинился и сказал, что отправится к библиотеке на разведку. Гибсон заказал себе на десерт пирог с ежевикой и ванильное мороженое. Он предложил Дженн ложечку, но та отказалась и, сделав глоток кофе, посмотрела на него.

– ЦРУ, – сказала она.

Он недоуменно посмотрел на нее.

– Ты спрашивал, где я служила.

– Серьезно? Со мной ты далеко продвинешься по карьерной лестнице. Привяжешься к военной службе.

Дженн заметила, как он внимательно изучает ее, словно решая для себя трудное уравнение.

– Это все родители, – сказала она. – Папа служил в морской пехоте, мама – на флоте.

– А где именно служил твой отец?

– В «Одной восьмой»[18]. В Ливане.

Гибсон положил ложку на стол.

– Он действительно там был?

– Да, был.

Она уехала из Бейрута за два дня до того, как в казармы морских пехотинцев врезался грузовик, начиненный взрывчаткой. Единственной преградой для него были колючая проволока да часовые, которые, согласно пункту 4 условий пребывания миротворцев, не имели права находиться на посту с заряженным оружием. Впрочем, вряд ли это помогло бы им в той ситуации. Сила взрыва была такая, что здание взлетело на воздух и только потом обрушилось на землю. Те, кто не погиб под обломками, сгорели заживо. Именно тогда Дженн вывела для себя правило: жестокость события прямо пропорциональна тому, насколько часто используется слово «внезапно». Ее отец не мучился – это было ее единственное утешение. О ее матери даже этого нельзя было сказать…