Корпорация «Коррупция»

Идею про каравай Леднев разделял целиком и полностью и даже догадывался, как каравай называется. Если банкир Семенов действительно засветился во властных кабинетах, то выяснить это будет не так уж сложно.

3

Старший следователь Следственного управления по Южноморскому краю майор юстиции Виталий Лосневский спускался по улице Симановского к Приморскому бульвару, умело лавируя в толпе прохожих.

Доклад в кабинете замначальника управления не занял много времени, и напоследок Панов его по-отечески попросил:

– Виталя, не подведи…

Карьера шефа была поставлена на карту, и здесь было над чем задуматься. Илья Ильич снял с него все дела, приказав заниматься исключительно смертью советника губернатора, всем своим видом показывая, что не ждет никаких неожиданностей, а лишь потакает чудачествам прибывшего из Москвы Василия Леднева. Сложившаяся ситуация Виталию не нравилась. Он сразу, еще на осмотре места преступления понял, что дело слишком дурно пахнет, что расследование может завернуть в непролазные дебри, выбраться из которых без последствий получится далеко не у всех. Именно об этом на Руси и говорят: либо грудь в крестах, либо голова в кустах.

Слабо доверяя оперативникам ФСБ, предпочел провести опрос ключевых свидетелей самостоятельно. Очередной разговор со вдовой Бориса Штурмина не дал положительных результатов: казалось, убитая горем женщина оставалась не в курсе дел своего мужа:

– Он многого не рассказывал, еще с войны привычка сохранилась. А я не спрашивала… Последнее время взвинчен был до предела, дома совсем не появлялся – работа… Одеваться всегда хорошо любил, был у него пунктик такой, но показной роскоши не жаловал. Да и не на что особо раскошествовать…

Квартира в бывшей номенклатурной многоэтажке на углу Симановского и Проспекта Героев не поражала воображение: добротная, но без излишеств, с обычной мебелью и стандартным набором бытовой техники.

Елена Николаевна любезно предложила чаю.

– Скажите, – к вопросу о благосостоянии Виталий зашел издалека, – денежное довольствие Штурмина в администрации края стало выше, по сравнению с прошлой работой?

– Какое там! – вдова только отмахнулась. – Мы-то думали, что вот переедем в Южноморск, тогда-то и заживем. А вышло… сами видите, – она указала на стены. – Как раньше, так и сейчас мыкаемся по служебным квартирам. Здесь только работы Боре добавилось, а деньги другие люди получали. Сколько раз говорила: сходи к Юрию Алексеевичу, попроси премию. Другим вон субсидии выделяют, жильем как-то обзаводятся… А он мне: стыдно! Никогда за себя не просил и просить не буду!.. Нет, конечно, не бедствовали, не голодали. Борис семью неплохо обеспечивал, и я ему за это благодарна.

За чаем еще долго беседовали, но конструктивной информации в диалоге почерпнуть не удалось. Елена Николаевна Штурмина существовала в собственном мире, имеющим мало общего с реальной жизнью советника губернатора. Можно ли было ее за это винить?

Не дойдя двух кварталов до Приморского бульвара, Лосневский свернул на Пролетарскую, плотно заставленную припаркованными автомобилями. Здесь, в трех шагах от набережной, в старой части города, беспорядочно утыканной малоэтажными домами первой половины прошлого века, располагалось множество магазинчиков и кафе, с распростертыми объятиями встречающих посетителей. Пройдя под вывеской «Кафе-бар «Альбатрос», он вошел в полумрак излюбленного еще с советских времен места отдыха сотрудников правоохранительных органов – недалеко располагалось здание краевого ГУ МВД – и легко взбежал по скрипучей деревянной лестнице на укрытую плотным тентом веранду второго этажа. Своего визави узнал сразу: брюнет с аккуратным пробором, правильными чертами лица и цепким профессиональным взглядом глубоко посаженных глаз сидел за столиком, привычно следя за окружающими.

– Леонид Львович? – Виталий протянул руку для знакомства и представился. – Майор Лосневский, Следственное управление.

Ответив крепким рукопожатием, Леонид Тихомиров, заместитель начальника убойного отдела ГУ МВД по Южноморскому краю, воззрился на Лосневского.

– Чем обязан?

Виталий умышленно назначил встречу на нейтральной территории, дабы не ставить полицейского в неловкое положение излишним вниманием Следственного комитета.

– В моем производстве находится дело об убийстве Бориса Андреевича Штурмина…

Официально следствие не связывало между собой гибель советника губернатора и смерть Алены Соболевой, демонстративно разделяя два уголовных дела.

– А… понятно… – протянул Тихомиров, изогнув тонкие губы в подобие ироничной улыбки. – И теперь вы хотите знать о наших взаимоотношениях. Что ж, спрашивайте.

Скрывать ему, похоже, было нечего.

– Как давно вы знакомы?

– Давно… Впервые встретились в Комсомольском, где блокировали банду Гелаева. Я еще желторотым лейтенантом был, а Штурмин – матерым воякой, непререкаемым авторитетом. Война – она, знаете ли, сближает… А потом, когда Бориса Андреевича уже в Южноморск перевели, он меня на совещании в главке приметил, сам подошел, в свою команду записал. С тех пор отношения и поддерживали.

Следующий вопрос возник сам собой.