Корпорация «Коррупция»

Новый знакомый рассказывал мерно и неторопливо, выкуривая одну сигарету за другой, охотно отвечая на встречные вопросы. И хотя единственным условием «интервью» был обязательный отказ от использования звукозаписывающей техники, Соболева, опасаясь упустить главное, позволила себе тайком включить диктофон: не забавы ради, а пользы для.

– Бизнесом я занимаюсь давно. Еще с середины девяностых. Начинал, как все –

«челноком». Золотое время тогда было: люди голодные до товара, хавали все подряд.

Куртки, джинсы, кроссовки, костюмы спортивные. Даже задумываться не приходилось: скупали в Турции все, что под руку подвернется, а здесь на рынке выставляли. Главное – это краски поярче и цены пониже. Когда оптовики из Центральной России и из Сибири появляться стали, решил ставку на них сделать: проблем меньше и работа стабильней, гарантированный сбыт. Пусть маржа пониже, зато бабки платили исправно, часто даже предоплату вносили. Так что мои коммерческие риски свелись к минимуму.

– А «крыша»? – не удержалась Алена.

Лицо Владимира Леонидовича исказила кривая ухмылка.

– Была. До поры под Крестом работал – был такой видный деятель в Южноморске, не блатной, но авторитетный бизнесмен. Чел адекватный весьма, семь шкур не драл, даже бабки при необходимости ссужал под реальные проекты на разумных условиях. Все по закону – через подконтрольный банк. Короче, это даже не рэкет был в привычном понимании, а скорее взаимовыгодное сотрудничество.

Харитонов покачал головой из стороны в сторону, сожалея о прошедшем времени, когда деньги текли рекой, жизнь шла по ясным «понятиям», а сам был моложе и активнее.

Дальше рассказывал, как на протяжении лет преображался бизнес, перерастая из мелкого «челночного» в респектабельный, краевого уровня.

– Крепко подсели на оптовую торговлю. До недавнего времени под моим началом функционировало несколько вещевых складов в Южноморске и небольшое производство женского белья по европейским технологиям. Львиная доля товара идет из Турции и Китая – размещаем там заказы по пошиву шмоток – дешевле и, как не удивительно, зачастую качество выше. Были заключены долгосрочные контракты с поставщиками и покупателями. Не поверите: начал бизнес из тени выводить. Налоговые отчисления в бюджет в разы увеличил.

Он уделил внимание структуре своего бизнеса, описал, как строил планы на будущее: пятьдесят пять, четверо детей, супруга, надо передать наследникам четко отлаженный механизм, исключающий влияние человеческого фактора на его процессы. А они уж сами разберутся – принимать активное участие в управлении или довольствоваться статусом рантье.

Чтоб не складывать все яйца в одну корзину купил в живописном месте на побережье небольшую гостиницу, вложил свободные средства в парочку сельхозпредприятий на границе с Краснодарским краем – с возрастом все больше к земле тянет, будет, куда уехать на пенсию. Стал присматриваться еще к нескольким объектам для инвестиций. Денег-то в свое время заработал, теперь настала пора разместить их пусть в менее доходные, но более защищенные активы.

– А затем пришли ко мне два молодых крепко сбитых бойца – точно привет из прошлого, – только не в коже и «Адидасе», а в костюмах с иголочки и при галстуках. Под полами пиджака – пистолеты в кобуре. Да они и не скрывали оружия, скорее даже ненавязчиво демонстрировали, указывая на доминирующее положение в обществе. По всему видно было, что не привычные для нас бандиты, а преступники новой формации – оборотни. Сказали: надо платить. Я в бутылку не полез, решил поначалу справки навести.

Калач-то тертый, не первый год по земле хожу. Но платить, честно скажу, не хотел. И денег жаль, да и время на дворе иное. Что такое «рэкет» забыли давно, думал, что канул он в лету…

Алена молча слушала. Владимир Леонидович маленькими глотками отпил кофе, собираясь с мыслями, чиркнул зажигалкой, но, пожевав сигарету, так и не прикурил, продолжив:

– Ошибся. Сильно ошибся. Дешевле было согласиться на их условия. Но я-то решил, что государство, которому я плачу налоги, должно за меня постоять… Я редко совершаю глупые поступки. И этот был самый глупый и трагический из них.

Харитонов замолчал, меряя журналистку взглядом. Точно сомневаясь, сможет ли помочь осуществить задуманное. Кого он видел перед собой? Привлекательную девушку, осмелившуюся напечатать единственную критическую заметку в краевой газете, а хотел наверняка – идейного борца с преступностью, за спиной у которого вся сила и мощь административной машины.

– Мои ребята пробили вымогателей: оперативные сотрудники правоохранительных органов. С выслугой и званиями. Представляете: те, кто призваны защищать интересы рядовых граждан, на самом деле самые страшные преступники. Узнал, что многие мои коллеги уже отстегивают определенную мзду и советуют не упираться. И тут меня прямо зло взяло: я-то не совсем никчемный барыга, у меня и авторитет уже внушительный наработан, и связи имеются. Думал, еще посмотрим кто кого.