Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР

Для выполнения этих задач «толкачи» использовали широкий набор методов установления полезных связей: от застолий и мелких подношений до откровенных взяток. Однако, несмотря на постоянную борьбу контролирующих и карательных органов с «толкачами», размах их деятельности по меньшей мере не сокращался ни в предвоенные годы, ни во время войны, ни после ее завершения.

В июле 1944 года ГКО СССР утвердил максимально жесткое постановление «Об ограничении командировок представителей наркоматов, учреждений и предприятий по вопросам отгрузки материалов, готовых изделий, сырья и топлива»[305]. В документе говорилось, что командировки представителей и «толкачей» «достигли недопустимо больших размеров». Только на Магнитогорский металлургический комбинат с 1 января по 15 мая 1944 года приезжало 1014 представителей. Роль «толкачей» в постановлении ГКО оценивалась традиционно отрицательно. Постановление исходило из того, что «толкачи» своими злоупотреблениями дезорганизуют «устанавливаемый правительством порядок очередности поставок». Поэтому было принято кардинальное решение: агентов запрещалось посылать вообще.

Однако фактически такие меры не работали. Все новые и новые решения и указания не приносили результата. Определенные итоги положения дел в этой области подводила проверка Министерства государственного контроля, состоявшаяся вскоре после смерти Сталина, в начале 1954 года. В представленной в правительство записке говорилось, что рассылки «толкачей» по-прежнему остаются массовым явлением. На Магнитогорский комбинат в 1953 году прибыли 559 представителей от 334 организаций и предприятий из 145 городов СССР. На Запорожсталь — 593 представителя[306].

Ключевым фактором стабильности института «толкачей» была его высокая востребованность. Плановая экономика не могла работать без дополнительных стимулов и параллельных структур-подпорок. Деятельность «толкачей» официально осуждалась, но фактически признавалась неизбежным злом, компенсирующим недостатки централизации. «Толкачи» оперативно обеспечивали предприятия необходимыми ресурсами, которые, следуя формальным правилам, получить вовремя (а то и получить вообще) было невозможно.

Столь же противоречивым было отношение сталинского государства к распространению патрон-клиентских отношений. Этот вид неформальных связей предполагал поиски покровителей, способных оказать карьерную поддержку, решение постоянно возникающих проблем материального обеспечения, взаимодействие с бюрократическим аппаратом и т. д. Вокруг патрона в большинстве случаев формировались клиентские сети разных размеров. Принадлежность к такой сети позволяла рассчитывать и на поддержку других ее участников. Покровителю и друг другу клиенты могли оказывать услуги и помощь разного свойства. В экстремальных условиях советской жизни, характеризовавшихся значительными материальными лишениями, политической неопределенностью и постоянной угрозой репрессий, поиски патронов были неизбежны и необходимы.

Несмотря на признание широкого распространения и роли патрон-клиентских сетей в советской системе, изучение этого явления как конкретно-исторической проблемы трудно признать достаточным. Давние традиции имеет постановка вопроса о патрон-клиентских отношениях в политической сфере. Вслед за важными работами Т. Г. Ригби, привлекшего внимание к этой проблеме несколько десятилетий назад[307], появились другие публикации, в том числе мотивированные частичным открытием архивов советского периода.

Историки ставят вопрос о системообразующей роли патрон-клиентских сетей в советской политической системе, что позволяло ей функционировать даже в периоды значительных потрясений[308]. Изучаются номенклатурные сети на уровне регионов, которые периодически подвергались атакам со стороны центра, но никогда не утрачивали своего ключевого значения. Исследования показывают, в частности, что региональные партийные секретари являлись, с одной стороны, лидерами местных руководящих сетей, а с другой — сами входили в неформальные сообщества, группировавшиеся вокруг отдельных высших руководителей, членов Политбюро. Такая система облегчала лоббирование региональных интересов и усиливала административные возможности местных секретарей[309]. Внимание привлекают патрон-клиентские отношения в среде советской творческой интеллигенции, искавшей покровителей среди руководителей партии-государства[310]. Вместе с тем действие патрон-клиентских отношений во многих других областях, например в сфере экономики, которая является центральной для этой книги, практически не изучается.