Корпорация цветов

Праздновать день рождения у нас было не принято, мы и вообще понятия не имели о том, что такое праздник. Конечно, у аяснов было множество праздников, в которых большое участие принимали дети, но детей дрэев брали туда неохотно, опасаясь того, как посмотрят на это взрослые Аидрэ-дэи. Но дрэи совершенно спокойно относились к тому, что мы играли с детьми аяснов, однако старались минимизировать контакты с аяснами, которые были старше нас. Иногда Нарин или другая девочка, Архет, приносили нам кусок праздничного пирога или горсть сладких сухофруктов, и тогда мы немного приобщались к их торжеству. Но сладостями нас было не удивить, а сколько аясны не пытались объяснить, что же это такое праздник, мы никак не могли этого понять. Что такое день рождения? Дата, когда ты появился на свет. День, который ничем не отличается от череды предыдущих и будущих. Потому что ты не один, кругом десятки, сотни и тысячи детей, похожих на тебя. Ты не уникален.

В тот день, когда мне исполнилось десять лет, утром меня безмерно удивила Нарин, которая тайком прокралась в мою комнату, разбудила и расцеловала в обе щеки. Она вручила мне букет лесных колокольчиков и сказала, что очень меня любит. Я совершенно не поняла, что это такое на неё нашло, но не возражала. Тогда я тоже любила её, любила так, как может любить ребёнок. Дети аяснов испытывают необычайную привязанность к родителям, особенно к матерям. Я могу только предположить, что и в нас изначально заложен тот же потенциал любви. И так как мне не на кого было его растрачивать, я всецело отдавала его Нарин. А она любила меня по мере своих сил, называла сестрёнкой и пыталась вплести свои синие ленты в мои густые белокурые волосы. Она расчесывала меня и ругалась на непокорные, спутанные пряди.

Она расчесывала меня и в то утро, и вдруг в комнату вошел незнакомый мне дрэй. Поначалу ни я, ни Нарин не поняли, что сейчас произойдет. Я доверчиво ему улыбнулась, Нарин смущенно потупилась. Дрэй взмахнул рукой, и Нарин отлетела к противоположной стенке. Я так и вижу её, с разбитой губой и синей лентой, дважды обвитой вокруг левой руки. В моих волосах застряла деревянная расческа, но незнакомец не обратил на это никакого внимания. Он мягко, но уверенно взял меня за плечо и повёл в корпорацию, коротко сообщив по дороге, что моё время пришло.

Волосы мне отрезали вместе с расческой. Когда я вспоминаю об этом, мне почему-то становится смешно и жутко в одно время.

Меня раздели, обрили голову и вместе ещё с тремя девочками отвели в просторное помещение с белыми стенами и низким куполообразным потолком. В центре залы находилось что-то вроде карусели, — большой цилиндр, от которого лучами отходило шесть толстых металлических балок. На конце каждой балки находилась платформа размером примерно полтора метра на полтора, разделенная напополам стеклянной перегородкой. С одной стороны платформы находилась матовая панель из тёмного стекла, на котором вспыхивали всевозможные символы. Когда кто-то прикасался к её гладкой поверхности, на ней оставался мерцающий след. Меня уложили на половину платформы и пристегнули тонкими прозрачными ремешками из какого-то мягкого и эластичного материала. Женщина Аидрэ-дэи в белоснежной накидке быстро пробежалась пальцами по панели и над соседней, пустой половиной платформы нависла металлическая лапа с бессчетным количеством подвижных щупалец. Похожая лапа выросла и надо мной, только вместо щупалец там оказались небольшие конусы с дырочками посередине. Платформу накрыл прозрачный купол, свет ярких белых ламп сменился на тусклое сияние зелёных светильников. Зал погрузился в полумрак. Взвыли машины и платформы медленно поплыли по кругу.

Сердце моё колотилось так сильно, что грозилось вот-вот выскочить из груди. К горлу подкатывалась тошнота, в глазах появилась сильная резь. Потом "лапа" приблизилась ко мне почти вплотную, и из неё толстыми струями задул холодный воздух. Ощущение больше всего напоминало прикосновения пальцев, впоследствии я так и называла эту процедуру — "холодные пальцы". Они ощупали меня целиком, с ног до головы, подолгу задерживаясь на одном месте. Скосив глаза, я посмотрела на соседнюю половину платформы. "Лапа" там в точности повторяла все движения "моей лапы", и по пути её следования вырисовывался туманный и неясный силуэт.

Спустя несколько часов "лапа" медленно отъехала под платформу, стеклянный купол открылся и меня, совершенно измученную, на руках отнесли в комнату. Я чувствовала себя так, как будто из меня выкачали все жизненные силы, глаза закрывались сами собой. Заснула я ещё по дороге.