Корпорация «Винтерленд»

— Я только что о нем читала, — говорит Софи, — перед тем как прийти сюда. У него прозвище Электрик. Во-первых, он действительно электрик — то ли по профессии, то ли по образованию, — а во-вторых и в-главных, он использует электрошок для… — она неожиданно замирает и смотрит на Джину, не понимая, стоит ли продолжать, — для…

— Спасибо, Соф. Ты меня очень успокоила.

— Боже мой, извини.

Во время продолжительного молчания Джина прокручивает в голове события той ночи. Вспоминает разговор с братом на улице перед домом Катерины. Он сказал, что едет в город, — как же тогда он оказался в Уиклоу?

Джину начинает слегка вести. Как будто она стоит на краю обрыва и борется с желанием прыгнуть.

Она набирается смелости и опять бросает взгляд на Терри Стэка. Он говорит по телефону. Она пытается понять: он сознательно отказался от ее вопроса или испугался его? Был ли он откровенен или врал ей в лицо? Как разобраться? Интуиция молчит, как будто в рот воды набрала. Ничего не подсказывает, стерва, кроме одного. То, что случилось с братом… или так: то, что, по официальной версии, случилось с братом, невозможно.

2

Мириам выбирает ему галстук. Как обычно, бордовый — к костюму. Раньше Нортон питал слабость к веселым галстукам: у него в гардеробе имелись пестрые, психоделические и даже с героями мультиков. Но со временем Мириам положила этому конец.

— Хочешь одеваться как политик, — язвительно заметила она, — выдвигайся.

Теперь Нортон и сам с ней соглашается. Ларри Болджер иногда по привычке надевает галстук с Гомером Симпсоном и выглядит в нем полным идиотом. Зато привлекает внимание.

А Нортону излишнее внимание вредно. Годы ушли на постижение этой истины. Политикам внимание необходимо как воздух. Это их фотосинтез, их свет. Вот отчего ими так легко манипулировать. Забери у них эту радость — и им кранты. Предоставь ее с гарантией стабильности, и делай с ними все что хошь.

Не то с людьми типа Нортона: они расцветают в тени. Мириам, в силу своего происхождения, инстинктивно почувствовала это и сориентировала Нортона в нужном направлении. Именно она научила его одеваться и подавать себя. Именно с ее помощью он понял, что настоящее богатство и фотовспышки несовместимы.

Нортон бреется, одевается, встает перед зеркалом и пшикает одеколоном.

Неужели из-за этого он сделал то, что сделал? Неужели испугался огласки: не негативной, а любой? Так, да не так. Ведь он же не дебил. Он понимает, например, что запуску Ричмонд-Плазы будет сопутствовать определенная пиар-активность и что, возможно, он пару раз попадет в кадр или в вечерние новости. Но в каком качестве? Полная анонимность — очередной костюм на заднем плане. Там и так будет на кого поглядеть: архитектор, команда Рэя Салливана, Ларри Болджер — разве камерам недостаточно?

Нортон осматривает себя в зеркале.

О другом сценарии даже подумать страшно. В нем он выступал бы главным героем. А также кормом для таблоидов и темой бесконечных селебрити-радиошоу. Телевизионщики смонтировали бы его персональный ролик и крутили бы день и ночь, пока все не одурели бы: Нортон шагает по улице с хитрющим выражением на лице, Нортон пытается вылезти из машины, Нортон то, Нортон се…

Брр, кошмар!

Конечно, при таком раскладе пиар был бы наименьшей из его хлопот: параллельно шла бы длительная судебная тяжба, которая закончилась бы банкротством, позором и гибелью.

Нортон поправляет пиджак и приглаживает волосы.

Как подумаешь об этом, понимаешь, что сделал правильный выбор.

Он выходит из спальни на лестницу.

16:45.

— Мириам!

— Да-да, уже иду.

Мириам появляется из своей спальни. На ней темно-синий костюм, темно-синие туфли и темно-синяя шляпка-таблетка. Она выглядит элегантно и уныло — как и подобает.

— Что за церковь? — спрашивает она, вдевая в ухо сережку.

— Дэннибрук.

Мириам подходит к большому зеркалу и поправляет шляпку:

— Думаешь, будет много народу?

— Думаю, да, — отвечает Нортон. — Возможен аншлаг.

— Да ладно!

— Все может быть: он нравился людям.

— А ты хорошо его знал?

— Не очень, мы пару раз пересекались по бизнесу в прошлом.

Особенно в недавнем, про себя добавляет Нортон, не далее как на прошлой неделе. Так-так: раз он об этом думает, значит, до сих пор побаивается? Чего? Тут он вспоминает статью про Рафферти-племянника — о бандитских группировках и DVD-пиратстве.

— Мо, заканчивай, там пробки.

— Я почти готова.

Она прекращает общение с зеркалом, и они вместе спускаются вниз.

План казался таким безукоризненным: все или, по крайней мере, все его участие сводилось к краткому диалогу с Фитцем на заднем сиденье автомобиля.

И поглядите, что вышло!