Коррекция

— Почти уверен. Да ты сам его вспомни! У него из всех проблем со здоровьем — одна лысина! Какая там сердечная недостаточность! В МГБ достаточно спецов, которые и нам с тобой такую же недостаточность организуют по первому приказу. Коба хорошо подстраховался. Почти все арестованные — это дружки Никиты. ЦК сейчас ополовинят, съезд отложат, а армия в руках Василевского, который получил власть от Сталина и из его воли не выйдет. И еще это обращение. Думаю, завтра реакция на него будет повсеместно восторженная! Понятное дело, что восторгаться будут не все, но такие постараются не выделяться. Надо будет завтра походить по улицам и послушать, что будут говорить люди. В газетах и так ясно, что напишут.

— В России все должно получиться, — согласился Молотов. — Разве что с Кобой что случится, да и то не факт, что Лаврентий не доведет начатого до конца. В национальных компартиях будут проблемы.

— Пока в союзных республиках нет национальных армий, на эти проблемы можно наплевать! — махнул рукой Маленков. — И чистить их не все сразу, а по одной. Если где-нибудь поднимут бучу, им же будет хуже.

На следующий день Кузнецов сформировал два десятка групп из работников Секретариата, членов Комиссии партийного контроля и привлеченных коммунистов, присланных Поповым. К концу дня часть набранных для этих комиссий работников по разным причинам отсеяли и к каждой прикрепили по одному следователю МГБ, а в Москву доставили еще трех задержанных членов ЦК. На следующее утро все группы начали работу с партийными архивами и документами, переданными им Поскребышевым.

— Они уже вышли за рамки ЦК, — сказал Маленков Молотову в перерыве. — А следствие уже передает первые дела в суд. Там все прозрачно, поэтому долго канителиться никто не будет. Первые приговоры должны быть уже через неделю. Умно сделали, пустив первыми этих: после них ни у кого уже не будет никаких сомнений в справедливости суда.

— К тебе еще Берия не подходил? — спросил его Молотов. — Значит, подойдет. Коба хочет, чтобы в «Правде» время от времени появлялись публикации видных деятелей партии в поддержку принимаемых мер. Мы с тобой пока еще видные, нам и писать. Меня он попросил это сделать завтра.

— Я его еще сегодня не видел, — ответил Маленков. — Обратится — напишу.

— А Коба хитер, — сказал Молотов, оглянувшись перед этим посмотреть, нет ли кого поблизости. — Всем накрутил хвосты и уехал в Кунцево.

— Если дело не выгорит, он может и выкрутиться, сдав Лаврентия, — понизив голос, сказал Маленков. — Хотя, если все так пойдет и дальше, то это вряд ли. Ему не простят.

— Нам никому не простят, — вздохнул Молотов. — А этими статьями мы себя привязываем к Лаврентию. Теперь уже, хочешь не хочешь, придется идти до конца. Да и не верю я в то, что все ограничится статьями. Смотри, Лаврентий и, похоже, к нам.

— Здравствуй, Егор! — поздоровался Берия. — Тебя я еще сегодня не видел. Вот что, товарищи, есть мнение, что все члены Политбюро с сегодняшнего дня должны быть обеспечены надежной охраной. Работников комиссий это тоже касается. Не исключена возможность терактов. На работу и домой вас будет отвозить не только служебный автомобиль, но и машина с охраной. И просто так вам пока нечего разгуливать. Позвоните, и приедет охрана. И это не шутки и не перестраховка. За одну статью можете получить пулю. Интересы слишком многих будут задеты, а у партийных работников оружия достаточно.

Глава 13

— Смотри, как поливает! — сказала Лида, подойдя к окну. — И, похоже, что это надолго.

— Что же ты хочешь, малыш, — Алексей отложил газету и, подойдя к ней, обнял. — Уже середина сентября. Для дождей самое время.

— Я тебе говорила, что не люблю осени? Она мне всегда напоминала о смерти.

— Тебе ли думать о смерти? — засмеялся муж. — Мне впору записывать себя в совратители малолетних. Светлана правильно сказала: больше семнадцати тебе не дашь. Если бы ты была такой, когда мы встретились, тебе не пришлось бы проявлять инициативу, я бы сам из штанов выпрыгнул!

— И никто этого почему-то не замечает!

— И не заметит, — Алексей подошел к висевшему на стуле кителю и достал удостоверение. — Посмотри на фото. И заодно на дату рождения.

— Переделал? — спросила она.

— Если бы. Ты свой паспорт давно раскрывала?

— Вообще не раскрывала. Как положила в шкаф, так он там и лежит.

— Вот возьми и посмотри. И учти, что я его тоже не касался.

— Как такое может быть? — растерянно спросила Лида, открыв паспорт. — Фотография изменилась и дата рождения на десять лет позже…

— Наверное, тот, кто подарил нам юность, не хотел, чтобы его подарок нам навредил. Отсюда и изменения в документах, и то, что никто не замечает нашей молодости. Я думаю, все изменилось не только в наших документах, но и в паспортном учете, и в моем деле в министерстве. Благодари своего бога, или кто он там есть на самом деле. Только все это нам дали авансом, нужно будет еще отработать.

— Хрущева нет, чистка ведется, чего же еще? Что там нового в газете?