Коррекция

— У тебя есть большая, просторная комната и лишний диван, — сказала ей Ольга. — А у соседа сгорела квартира. Пустишь ты его к себе жить, да не на время, а насовсем? И, прежде чем ответить, учти, что этот сосед тебе всю свою жизнь делал гадости и тебя саму ни в грош не ценит и считаться с твоими интересами не будет. Немцев из ГДР мы бы точно к себе пустили, может быть, даже японцев, если бы их острова начали тонуть, но не ваш народ. И брат говорил, что ваша враждебность это даже не основное. У нас слишком разное мировоззрение. Быть добрыми соседями мы бы могли, но в одной квартире не ужились бы. Подобное вообще трудно, поэтому мы больше спасаем детей. Не только из‑за того, что их жальче, их проще сделать своими. Но и американцев будем принимать. Нам говорили, что это будет уже скоро.

Глава 27

— Ну что, успокоила? — спросил брат.

— Больше не плачет, — неопределенно ответила Ольга.

— И чем же это ты ее успокоила? — не отстал Сергей. — Что‑то тебя долго не было.

— Послушай, а как ты к ней относишься? — неожиданно спросила Ольга. — Как к сестре, или она тебе нравится, как женщина?

— Какие еще из вас женщины, — пренебрежительно ответил брат, но было видно, что он смутился. — Детский сад! Тебе еще два года ходить в школу, а она только чуть–чуть старше тебя. Возьми чашку и, если тебе нетрудно, принеси горячий чай.

На кухне Ольга увидела Джейн, которая включила чайник и доставала из шкафа банку с чаем.

— Так! — сказала она. — Ставим чай, глазки отводим, и щеки зарумянились. Подслушала?

— Это вышло случайно, — еще больше смутилась Джейн. — Я просто хотела зайти и услышала конец вашего разговора.

— Ну ладно, он мне врет, может быть, скажешь ты? Тебе Сергей нравится?

— Оля, а мне обязательно быть ему сестрой?

— Все, дальше можешь не продолжать: все признаки налицо. У тебя хоть были парни?

— Был один, с которым я дружила, мы с ним даже поцеловались. Только ты Сергею не говори.

— А почему разбежались?

— Сходили в молодежное кафе и выпили стодж. А потом дядя опробовал на моей заднице новый ремень, а его турнул. Его родители еще приходили разбираться и назвали его консерватором. А меня дядя после всего еще отвел к врачу, который сделал пару уколов, чтобы не могла пробовать дурь.

— Так стодж это наркотик?

— Скорее, галлюциноген с веселящим эффектом. Удовольствия, как от наркотика, нет, но весело. Все предметы искажаются, но не страшно, а смешно. И этим можно управлять. У стойки стояла толстуха, похожая на корову. Я захотела, и у нее выросли хвост и рога. Это безвредно и не вызывает привыкания, ну или почти не вызывает. Но дядя меня тогда сильно выдрал. Он сам даже не курил и почти не употреблял виски. Говорил, что бог дал человеку ум, не для того чтобы тот его пичкал дурью.

— Правильный человек, — одобрила Ольга, — жаль, что погиб. А разве у вас наркотики продаются свободно?

— А разве можно ограничивать людей? — удивилась Джейн. — Таким, как я, чего‑то по–настоящему сильного не продадут, но если тебе больше двадцати одного года, продадут все. С тех пор как научились снимать зависимость, это не проблема. Пробуют все, подсаживаются только придурки. Послушай, ты говорила, что погибнет растительность. Это из‑за морозов?

— По–разному, — ответила Ольга. — В тропиках, где не будет морозов, гибель наступит из‑за недостатка света, а если ударит мороз, то и из‑за него тоже. Нам на биологии объясняли. А у нас из‑за морозов деревья спят и нехватка света на них сильно не скажется, а вот длинная зима убьет двадцать процентов хвойных и треть лиственных деревьев. У кустарников отомрет только верхняя часть, потом начнут расти от корня. Лягушки, тритоны и рыба в большинстве выживут, особенно в мелких водоемах, которые быстро промерзнут. Может быть, сохранится и животная мелочь, но крупные животные все погибнут. Пойди, отнеси Сергею чай, ему будет приятно. Не хочешь? Тогда пойдем вдвоем. Прихвати печенье. Это еще со старых запасов.

— Пришли навестить болящего? — спросил Сергей при виде девушек. — Что это ты, хозяйка, расщедрилась на печенье?

— А это тебе от меня подарок за сделанную запись. Сегодня ее показывали старшим классам. Там и Джейн была в обнимку с Олегом. Но извержение, конечно, класс!

— Это получилось случайно, — смутилась Джейн. — Был сильный толчок…

— На какой, интересно, скорости вы оттуда удирали? — спросила Ольга. — Пейзаж так мелькал, что рябило в глазах. Наша училка еще высказалась, что за эту съемку безумцу, который ее сделал, нужно поставить памятник. Меня почему‑то терзает подозрение, что для таких съемок ты со своей кабинетной специальностью — не самая лучшая кандидатура. Колись, сам туда поперся?

— Зато спас Джейн, и у тебя теперь есть сестра, — сказал Сергей, забирая у нее чай. — Положите печенье на столик.

— Ладно, безумец, — сказала ему Ольга. — Государственная премия и невеста — это неплохая компенсация за два пулевых ранения. Ешьте свое печение, а я пойду отдохну после школы.

— Ты сегодня собираешься домой? — спросила Лида, зайдя к мужу в кабинет. — В секретариате уже нет никого, кроме дежурного. Я ждала звонка…