Коррекция

Алексей сидел за своим столом, откинувшись в кресле, и выглядел очень уставшим.

— Извини, — сказал он. — Конечно, сейчас пойдем. Суматошный день: слишком много всего случилось, поэтому немного устал.

— Да, я заметила. Весь день наши работники носились, как наскипидаренные. И почты было больше обычного. Но меня это не коснулось. Я пошла одеваться и буду ждать внизу. Не задерживайся, а то вместо меня увидишь снегурочку. Смотри, как метет.

Спустившись, он увидел ждущую его в вестибюле Лиду.

— Даже с моей любовью к снегу — это чересчур, — сказала она Алексею, кивнув на снежную круговерть за окном коридора. — Решила подождать тебя здесь.

— Давай руку, — сказал он ей, протягивая свою, — а то унесет. Снег становится проблемой. Надо запустить дополнительное изготовление снегоуборочной техники, а то имеющаяся не справляется. И конца этим снегопадам не видно.

До стоявшей в полусотне шагов машины добежали уже все облепленные снегом.

— Давай быстрей, Коля! — сказал Самохин шоферу, — а то весь этот снег сейчас растает. И мы намокнем, и вся машина будет мокрой. Улицы все равно пустые.

— Не имею права, Алексей Николаевич! — отказал шофер. — Наоборот, поедем медленней: слишком плохая видимость. А снег с вас Валентин отряхнет.

Он, не разгоняясь, поехал к выезду из Кремля, а телохранитель перегнулся через сидение и помог им немного очистить одежду. До дома ехали вдвое дольше обычного. Видимость не превышала пятидесяти метров, поэтому шофер сильно не гнал и включил навигатор.

— Позвони Лене, чтобы сегодня не приходила, — сказала Лида, когда зашли в квартиру. — Ни к чему ей мотаться по такой погоде, ужин я и сама прекрасно приготовлю.

Она быстро заварила чай и приготовила яичницу с грибами, после чего они поели и ушли в гостиную на диван.

— Что у вас сегодня случилось, что все так носились? — спросила Лида. — Хорошее или наоборот?

— Было и хорошее, — ответил он, — но, вообще‑то, сегодня страшный день. Когда‑нибудь его наряду с датой извержения будут поминать минутой молчания. Если сегодня погибло меньше народа, чем при извержении, то ненамного.

— Война? — спросила она.

— Да, примерно с одиннадцати часов утра до часа дня наши спутники зафиксировали мощные вспышки, которые просветили пылевой слой. Около сотни на территории Индии и в два раза меньше в Китае. Мощность зарядов по нашим оценкам составила от ста до трехсот килотонн. Мы сделали запросы по выделенным каналам, но ни индийцы, ни китайцы нам на них не ответили.

— И что теперь?

— А черт его знает! — ответил муж. — Скорее всего следует ожидать массового наплыва беженцев из Китая. Мы привели в полную боеготовность все войска в районе границы. Приказ один: никого на нашу территорию не пускать. Выбор средств на усмотрение командования. Они почти все обречены и в скором времени умрут. Вот и пусть это делают на своей земле!

— Тяжело? — спросила она, взяв его руку в свою.

— Гораздо тяжелей, чем я думал, — ответил он. — Кто‑то сказал, что гибель одного человека — это трагедия, а миллионов — статистика. Его бы на мое место! Легко быть добреньким, попробуй одним росчерком пера лишить жизни миллионы людей! Я понимаю, что должен так поступить, но все равно чувствую себя мерзавцем!

— Что еще случилось? Ты сказал, что было что‑то хорошее.

— На фоне этой войны все остальное выглядит мелким. Кое о чем ты должна была слышать в секретариате. Детей из Японии вывезли, поэтому сейчас вывозим с дальневосточного побережья рыбу и оленей.

— Нет, не слышала. Насчет оленей понятно, а что за рыба?

— В прошлом году мы на Дальнем Востоке выгребали всю рыбу, до которой смогли дотянуться. Все это морозилось и хранилось на побережье в термоконтейнерах. Сейчас по железной дороге вместе с мороженными оленьими тушами перевозим вглубь страны. Население с побережья, видимо, будем убирать. Оставим только самый минимум, чтобы присматривать за городами и охрану границ с Китаем. Слишком упали температуры и очень сильные ветра. Незачем мучить людей, если их есть куда переселить. Просто возьмем немного меньше чужих. Беженцы, кстати, пошли валом. Это пока не американцы, а те, кого выгнали из ФРГ, Франции и некоторых других стран. Хотя попадаются и те, кого никто не выгонял. Находятся умные люди, которые трезво оценивают обстановку и рассчитывают укрыться у нас. А на подходе вторая волна. Вот то будут уже американцы и часть брошенных англичан. Поляки их не хотели пропускать через свою территорию, но немцы чем‑то пригрозили. Им не улыбается задерживать беженцев на своей территории. По беженцам еще две новости. Во–первых, болгары решили обойтись своими силами. Просят только поставить им нефть и помочь с производством БВК. Естественно, что поможем. Я их, если честно, особо и не рвался брать. Второе — это то, что по всем вопросам договорились с бразильцами. Детей уже начали доставлять, а скоро приедут и их специалисты. Документацию по реактору им отправили, пусть изучают.

— А девушки от них будут?