Корреспонденции из Сибири

После страшной засухи, которая, начавшись с лета 1862 г., продолжалась до середины июня 1863 г., полили в Забайкалье и на Амуре страшные дожди; в конце июля и начале августа задули на Амуре сильные низовые ветры, и дожди пошли проливные, не переставая около трех недель. Наконец, 4-го и 5-го августа пронесся по Амуру страшнейший ураган, который разбил в разных местах 48 барж с мукой, крупой, мясом, солью и разными припасами для Николаевска и для крестьян, поселенных между Хабаровкой и Николаевском. Потеря, за вычетом всего спасенного, оказалась огромная: около 100 000 пудов муки, 12 000 п. крупы и 23 000 п. разного груза — мяса, гороха, масла, холста, сукна и т. п. На разбитых рейсах[43] удалось спасти очень немногое, так, например, из 54 000 п. груза спасено было не более 10 000 п., и только на одном рейсе, хотя баржи и залило водой, но их удалось вытащить, отлить воду и спасти груз, состоящий из муки; мука же, как известно, от воды покрывается только сверху корою не толще вершка, а далее не пропускает воды.

Ряд неудач, претерпеваемых сплавом (который только в 1862 г. дошел благополучно), невольно заставляет задуматься о средствах избегнуть этих неудач. Задача эта не так легка, как кажется с первого раза. Во время моего приезда в Россию зимою нынешнего года мне не раз случалось слышать самые поверхностные разрешения этого вопроса от лиц, интересующихся амурскими делами, но совершенно незнакомых с Амуром, воображающих его речкой вроде Невы и готовых встретить рассказ о погибели 48 барж с недоверием, на том основании, что не может же разбиться столько барж на реке.

Поэтому постараюсь вкратце указать трудности этого вопроса.

Сперва продовольствие справлялось на Амур на баржах четырехугольных, чрезвычайно неуклюжих и глубоко сидевших (говорят, около двух аршин). При этом имелось в виду, что на месте эти баржи пойдут на постройку домов. В первые годы приобретения Амура, по стечению счастливых случайностей, воды было много, и эти грузные постройки счастливо проходили Ингоду; но понятно, как трудно было таким баржам отбиваться от утесов и протоков, куда их заносило течением, как трудно было им сниматься с мелей и как трудно причаливать к берегу. Причаливание к берегу производится очень оригинальным образом: выбирается мягкий, приглубый берег, и баржа прибивается к нему, очень медленно изменяя направление движения с помощью носового и кормового весел, когда она идет уже возле самого берега, тогда или соскакивает кто-нибудь на берег, или съезжают на лодке с причальным канатом, завертывают его за дерево, куст, камень, и канат «травят», т. е. отпускают постепенно. Понятно, что на быстрой Ингоде чрезвычайно трудно остановить быстро несущуюся баржу; оттого иногда канат лопается и баржу уносит вниз уже без лодки и нескольких людей, сошедших на время причаливания. Тогда она причаливает там, где Бог поможет; иногда бывают и раненые от лопающихся канатов. Понятно, как при таком способе причаливания трудно было управиться с четырехугольной баржей, которую при приближении одним углом к берегу постоянно вертело течением. Впоследствии сделали шаг вперед, баржи стали делать пятиугольными, — вроде утюгов, но все-таки чрезвычайно тяжелыми и неуклюжими. Наконец, теперь баржи строятся с закругленным носом и кормой, плоскодонные, разумеется, с крышей, и довольно свободно могут управляться семью или восемью рабочими, нагруженные 400–500 пуд. груза, с 7-ю человеками и провиантом для них на два или три месяца, они сидят около 14–16 вершков.

Эти баржи несравненно лучше прежних, но все-таки не пригодны для плавания по Амуру. При постройке их приходится иметь в виду несколько совершенно несовместимых условий, зависящих от того, что имеются в виду две совершенно несходные реки: Ингода, узкая, горная река, быстрая, но мелкая, для которой самая большая осадка может быть в аршин[44], и Амур, ниже впадения Сунгари, — огромная, широчайшая река, с морским характером, — бурями, крутыми валами, которые разбивают ныне строящиеся баржи в щепки.

Но кроме того, приходится принимать в соображение еще и то, что баржи строятся для того, чтобы сделать один только рейс до Благовещенска или Николаевска, где продаются за 25 рублей.

Вот каким трем несовместимым условиям должны удовлетворять они: мелкая осадка, прочность и дешевизна.

Так как при постройке барж приходится стремиться к тому, чтобы удовлетворить всем трем условиям, то баржи выходят и грузно сидящими, — настолько, что в нынешнем году они стояли с месяц в 12 верстах от Читы, не имея возможности тронуться — и дорогие, и не прочные, что доказал опять опыт нынешнего года.