Коррида со смертью

Денег катастрофически не хватало, их никогда и никому не хватает. Семьей он не обзавелся, положения не приобрел — одиночки никому не нужны, особенно те, за которыми тянется слава скандалистов и неудачников. На глаза попала реклама одной из гладиаторских школ, приглашающая настоящих мужчин стать мачо-гладиаторами. Джону понадобился месяц, чтобы попасть в Нью-Джерси и подписать контракт.

Три месяца из него выжимали соки и силы, тянули жилы и трепали нервы, но Джон к этому был приучен и не раз удивлял своих инструкторов, в основном бывших гладиаторов. Все же его научили неплохо рубиться на мечах и ятаганах, мгновенно выхватывать, как лихой рейнджер исторического Дикого Запада, оружие и стрелять, не думая и почти не целясь — своя шкура дороже блестящего сплава УКУ. Физическая и психологическая подготовка в НАСА пригодилась, уже в школе он стал одним из лидеров, Джону пророчили славное будущее. Не забывал он и про самообразование, отдавая много времени изучению старого вооружения и техники, пожалуй, он единственный кто мог запустить камнем из пращи.

Смит, чертыхаясь и кляня свою судьбу и характер, обещая себе, что это будет последнее представление, полз по вентиляционному туннелю.

— У меня все есть… У меня ничего нет… Проклятье! Деньги? Их хватит на всю оставшуюся жизнь, если она останется. — Он хмыкнул, — каждый раз так себе говорю и что? По жребию досталось два желторотых новичка. Что может быть хуже? Горячие, как чилийские перцы. Вот мне чего не хватает? Риска? Впрыснуть адреналинчик в кровь, как бывало раньше, в открытом космосе… Мне не хватит денег и на катер, возить туристов от земли к Луне и обратно. Про Марс и говорить нечего. Я знаю что хочу — вернуться в космос, но физически, а не после того, как душа отделится от тела. — Смит улыбнулся.

— Эх, Джон, а сердечко то: жим-жим? Жим-жим. Приятно, черт побери, лезть в пекло только для того, чтобы понять, что нет ничего лучше и дороже жизни. Я идиот… Возможно…

Он вспомнил свое первое представление: это был танкодром. В танке был он и Ураган. С напарником, что и говорить — повезло. Против них — другой, разумный танк. В отличие от человека танк УКУ не знает жалости. Ураган считал это единственным упущением программистов фирмы.

— Значит они уже не среднестатистические люди, помни об этом, — медленно цедил сквозь зубы, о привычках не спорят, Ураган.

Танк нырнул в ров. Выпрыгнул.

— Стреляй! — крикнул Смит, впиваясь лицом в перископ и перекрестье прицела.

— Уже. Никогда не думай, что они похожи на людей и мыслят так же как мы. Понял?

— Понял. Не думаю.

— Они не думают, все построено на реакциях. Так и ты, научись отключаться.

Их тряхнуло, снаряд УКУ пришелся вскользь по левой корме…

Израсходовав все боеприпасы, искорежив и изуродовав оба танка до неузнаваемости, пошли на таран…  «УКУ не знает жалости»…

Тогда, из пылающей машины вылез только один. Ураган попал на кладбище гладиаторов с почестями, с музыкой и прощальным салютом. По небу плыл дирижабль с рекламой Фирмы, вокруг площадки для транспорта торговали прохладительными напитками, орешками, гамбургерами. Прошел оркестр со школьницами размахивающими булавами, украшенными пестрыми лентами. Какие-то женщины плакали. Это были поклонницы. Урагану было двадцать лет и ни о какой семье он не думал… Готовился…

Май… Стояла жара. Из динамиков доносился марш гладиаторов. Смит вытирал платком глаза. Кому-то ответил, что это пот. С ним согласились и оставили в покое.

На стальных листах заплясали солнечные блики. Ранец неожиданно куда-то провалился. Джон встряхнулся от воспоминаний — игра продолжалась. Труба вывела его на крышу дома. Вот вам и вентиляция…

VI

Ян Броновский молча отпил из фляжки, откинулся спиной на холодную стену. Прикрыл глаза. В эту историю он влип по чистой случайности. Все началось с дружеской холостяцкой вечеринки. Разумеется, выпили как всегда, много, хмельные головы предлагали заказать девочек из ночного клуба и продолжить веселье долженствующее перетечь в оргию. Разгорелся спор, из какого клуба и каких девочек, у каждого был свой вкус и предпочтения. Кто-то что-то пошутил насчет супергладиаторов. Наверное, Поль, он всегда вставляет слова некстати… Джек стал вопеть, доказывая с упорством фанатика, что в фирме все куплено, отрепетировано, это еще одно надувательство жадной до надувательств публики.

— Если люди хотят, чтоб их надували — пусть надувают! К черту это шоу!

— А кровь? — спросил Поль.

— Пошел ты со своей кровью, у нас что, кетчупа мало? Супергладиаторы — это натасканные после марсианской войны пурпурные береты и счастье меж ними распределено. Когда-то люди ходили в театры и настолько погружались в игру актеров, что считали, что это и в самом деле происходит по настоящему, как в жизни. Да и сцены писали с жизни, ничего не выдумывали, — сбивчиво тараторил Джек. Знание сцен жизни, никогда не мешали Джеку играть на тотализаторе против УКУ.

Ян горячился и доказывал обратное. Кричал в ответ, что там обыкновенные, простые парни, решившие подергать удачу за хвост, у кого-то он бывает так же короток, как хвост терьера.