Корсары Николая Первого

Рев семи орудий практически слился воедино, а борт корабля заволокло густыми клубами порохового дыма, который, правда, сразу же начало сносить ветром, открывая Александру просто замечательную картину. Такую, что и вправду радовала глаза и сердце.

Гребешков не подвел. Сложно сказать, куда и сколько ядер ударило. Да и неважно это по большому счету. Главное, бушприт[89] «Карла» превратился в груду обломков, кливера и стаксели[90] нелепыми серыми полотнищами разметало в разные стороны, и корабль, теряя управление, сваливался в неуправляемую циркуляцию. Пока неуправляемую – руль линкора был в порядке, и поставить его на курс, разумеется, смогут. Вот только управлять им сейчас будет ой как сложно!

– Лево! – рявкнул он засмотревшемуся на то же самое зрелище рулевому. – Еще левее! Так держать. Машинное! Выжимайте все!

Следующие несколько минут Александр всеми силами пытался совместить попытку оторваться от линейного корабля и одновременно удержаться на одном с ним курсе. Разумеется, если бы он спрямил курс «Миранды», это получилось бы быстрее, но тогда «Карлу» достаточно было бы слегка повернуть – и на обнаглевший донельзя шлюп обрушилась бы вся мощь его бортового залпа. Принимать ее на себя с малой дистанции было бы смерти подобно. А потому требовалось оставаться там, где обстрел могли вести лишь несколько пушек.

Учитывая, что линкор сейчас отчаянно рыскал на курсе, попасть они могли разве что случайно, да и то вряд ли. Даже в упор. Но и русскому кораблю требовалось немало усилий, чтобы парировать беспорядочные рывки «Карла» то влево, то вправо. Учитывая, что у Александра, оттолкнувшего откровенно не справляющегося рулевого и самому ставшего за штурвал, были знания и кое-какой опыт, но в мастерство они перерасти еще не успели, задача нетривиальная.

Тем не менее они отрывались довольно быстро. Все же ветер не благоприятствовал «Карлу». Особенно учитывая, что паруса, задачей которых как раз и было управление под этим самым ветром, сейчас никому и ничем помочь не могли. Паровой же машине было по большому счету без разницы, в каком направлении гнать корабль. Рассекая носом невысокие крутые волны еще не успокоившегося до конца после вчерашнего шторма моря, шлюп быстро отыгрывал сажень за саженью.

Увы, это имело и обратные последствия. Чем большее расстояние их разделяло, тем на меньший угол требовалось довернуть линейному кораблю, вгоняя противника в сектор обстрела. И, когда он начал поворот, Верховцев просто не в силах оказался его парировать.

Залп «Карла» был страшен. К тому моменту шлюп успел оторваться на приличное расстояние, однако все же не настолько, чтобы дистанция сделала орудия линкора малоэффективными. Корпус «Миранды» задрожал от ударов, и перед самым носом Александра пролетели, вращаясь и жужжа, подобно рою разъяренных шмелей, обломки фальшборта. Один из них с силой ударил его в спину, швырнув офицера грудью на штурвал. Это было больно, однако, как понял Верховцев, когда с глаз спала отвратительно розовая пелена и голова вновь заработала, он сообразил, что корабль вроде бы не собирается тонуть и по-прежнему слушается руля. А машина еще работает, как и прежде, ровно, без перебоев. Лишь после этого до него дошло, что и сам он вроде бы еще живой, а значит, не все потеряно. Далеко не все!

И действительно, хотя корма шлюпа превратилась в руины, ни одной подводной пробоины «Миранда» не получила. Каютам – тем досталось изрядно, однако это можно пережить. Вокруг лежащих там и тут матросов, не понять, кто из них ранен, убит или просто оглушен, уже суетились их товарищи, утаскивая их в относительную безопасность трюма. Людей жаль, но на то и война, на что они идут, все знали. Главное, руль не пострадал.

– К повороту!

Палуба вновь кренится, уходя из-под ног. Вместо того, чтобы воспользоваться паузой и бежать, шлюп вновь разворачивается к врагу. Клубы дыма, рвущиеся из трубы, становятся совсем уж угрожающе черными. Бой еще не окончен!

Беда орудий девятнадцатого (да и всех предыдущих поколений) века – скорость перезарядки. Пока охладишь тяжеленную дульнозарядную громадину, пробанишь, зарядишь… За это время пароход успел не только развернуться, но и сблизиться с огромным, могучим, но таким неповоротливым противником. Перезарядить шведы успели только самые легкие орудия, но и у них внезапно оказались куда более приоритетные задачи. А все потому, что, увлекшись боем с пароходом, капитан шведского корабля сделал ошибку, характерную для любого давно (а может, и никогда) не воевавшего офицера. Проще говоря, он забыл, что противник у него не один.