Кортик. Бронзовая птица. Выстрел

- Вот сволочи, не дали банк додержать, какая карта шла!

Глава 43

- Дело сложное, - сказал Мише Свиридов. - Главный - это Василий Иванович, аристократ…

- В каком смысле?

- Не граф, не князь, а маравихер, карманник высшего класса, вытаскивает бумажники у солидных людей. Серенький тот, что выходил с Шаринцом из «Гротеска», - помощник Василия Ивановича. Что касается Шаринца, то он и вовсе был мелкий воришка, вытаскивающий из карманов все, что попало, вплоть до носовых платков. Так вот: в прошлом году, - продолжал Свиридов, - Василий Иванович, как злостный рецидивист и социально опасный элемент, получил пять лет. Но сбежал. Сомнительно, что после побега он пойдет на такое нелепое убийство, каким представляется убийство Зимина. Обычно после побега они отсиживаются в закутке. И не мог он сменить свою воровскую профессию на другую, к тому же еще более опасную: он не молод. В общем, против него улик никаких. Единственная наша улика - Шаринец. Мы должны доказать, что убил Шаринца Серенький, они вместе вышли из «Гротеска». Вот расписание дачных поездов по Брянке. Если предположить, что они выехали поездом в шесть пятнадцать, а вернулся Серенький поездом восемь сорок пять, то он должен был отсутствовать в «Гротеске» минимум часа три четыре, где то между пятью и девятью. Твои мальчики утверждают, что он вышел вместе с Шаринцом и сел с ним на трамвай. А вот Василий Иванович и еще человек двадцать посетителей «Гротеска» будут утверждать, что Серенький никуда не выходил. Тем более, что они с Шаринцом вышли через задний ход. Вот так то, друг Миша. И все же надо начинать.

Серенький был ничем не примечательный человек, этой особенностью его наградили и природа и многолетняя привычка быть незаметным - безликий, инертный, сонный. Миша поразился тому, что Шныра и Паштет узнали его на фотографии. Даже трудно определить его возраст. Лет двадцать пять, а может быть, и тридцать пять.

Свиридов записал в протокол его настоящую фамилию, имя, отчество, год и место рождения и тому подобное, потом спросил:

- Что вы можете сказать по поводу убийства гражданина Попова Владимира Степановича, он же Шаринец?

Серенький пожал плечами:

- А чего могу сказать? Ничего не могу сказать. А его разве убили?

- Вы об этом не знаете?

- Не слыхал об этом.

- Вы были с ним знакомы?

- Знал, есть такой Шаринец, видел раза два в «Гротексе».

Он так и сказал: «Гротекс».

- Вы были с ним знакомы?

- Ну как? Как со всеми.

- А где вы были шестого июня вечером?

Серенький подумал, неуверенно сказал:

- «В Гротексе», наверное, да, точно, в «Гротексе».

- Что делали?

- В карты играл.

- С кем?

- С людьми, с теми, кого вы со мной забрали.

- А ночью где были?

- Дома спал.

- Кто может подтвердить?

- Кто… Мать, жена, соседи.

- А инженера Зимина вы знали?

- Зимина… Инженера… Нет, не знал… Кто такой?

- На Арбате жил, дом пятьдесят один.

- Не знаю такого.

- Навроцкого Валентина Валентиновича знаете?

- Кто такой?

- Агент по заготовке мануфактуры.

- Не знаю…

Подписывая протокол, Серенький спросил:

- За что забрали то?

- Подозреваетесь в убийстве Шаринца.

- Вот еще новость! Кому он нужен, этот ваш Шаринец!

- Не наш, а ваш, - сказал Свиридов. - Идите, я вас еще вызову.

Вместо Серенького появился Жоржик, красивый молодой человек с густой черной шевелюрой, похожий на армянина. Он подтвердил все, что говорил до него Серенький. Да, играли в тот вечер в карты, Серенький никуда не уходил, об убийстве Шаринца не слыхал, о Зимине и Навроцком ничего не знает. Также спрашивал, за что его взяли, но, в отличие от Серенького, держался живо и свободно. И совсем не был похож на вора.

Наконец ввели Василия Ивановича. По сравнению с Сереньким и Жоржиком он действительно выглядел аристократом.

- Садитесь!

- Можно и сесть. - Василий Иванович свободно уселся на стул. - Может, сразу скажете, на сколько усаживаете!

- Срок то уж, во всяком случае, придется досиживать.

- Не без этого, - вздохнул Василий Иванович.

Он показал на Мишу:

- Позвольте спросить, кто этот гражданин?

- Практикант.

- Попрошу отметить в протоколе.

- Отметим.

Серенький и Жоржик даже не обратили внимания на Мишу, а Василий Иванович потребовал отметить в протоколе.

- Приступим к делу, - сказал Свиридов. - Речь идет о некоем Попове, он же Шаринец. Знали такого?

- Как же, знаю, видел в «Гротеске».

В отличие от Серенького, он правильно произносил название пивной.

- Разговаривали с ним?

- Был у меня как то, напрашивался на работу, только я ведь ничем теперь не занимаюсь, прошу учесть. После побега ничего за мной нет, хотел начать новую жизнь, - жалко, помешали.

- Когда Шаринец к вам приходил?

- Несколько дней назад.

- Точнее, пожалуйста!

- Три… нет, четыре дня назад.

- Шестого июня?

Василий Иванович поморщил лоб, задумался.

- Может, и шестого. Я ведь там вроде льва в клетке отсиживался и числа все перепутал. Какое сегодня число?

- Двенадцатое.

- Значит в четверг, именно, значит, шестого числа.

- Ну, о чем вы говорили?