Кортик. Бронзовая птица. Выстрел

- Играли мы в карты, вся, значит, компания, которую вы теперь здесь бесплатно кормите. Шаринец зашел, говорит: «Василий Иванович, возьмите меня с собой». Я ему: мол, сам завязал и тебе советую. С тем он и ушел.

- Один ушел?

- Один.

- Умный вы человек, - сказал Свиридов.

- Благодарю.

- Только меня дураком считаете.

- Что вы, гражданин следователь, - обиделся Василий Иванович, - я вас считаю человеком редкостного ума. И потому, как есть, все чистосердечно рассказываю. Да, убежал из под стражи. Кому свободы не хочется? Только заметьте, убежал без применения силы, никто не содействовал, зевнула охрана, я и ушел. Хотел новую жизнь начать. Год прошел, что за мной замечено?

- Кто Шаринца убил?!

- Шаринца? - поразился Василий Иванович. - Разве его кто убил? Когда? Где?

- Шестого числа вечером, в лесу, недалеко от платформы «Девятнадцатая верста» по Брянке.

Василий Иванович развел руками.

- Это, извините, новость. Кому он был нужен, Шаринец, шлеппер - несерьезный человек?..

- Инженера Зимина вы знали?

- Простите, как вы сказали?

- Зимин Николай Львович, инженер. Арбат, дом пятьдесят один. Его убили и унесли портфель с бумагами.

- Ах, портфель с бумагами унесли и убили. Знаю, как же.

- Откуда знаете?

- Как откуда? В газетах писали.

- Газеты читаете?

- Обязательно. Отдел суда и происшествий - особенно.

- Навроцкого Валентина Валентиновича знаете?

- Как?

- Навроцкий Валентин Валентинович.

- Нет, не знаю такого.

- Подумайте.

- Что то не припомню, - развел руками Василий Иванович. - Ни одного номера не пропускаю: «Известия», «Вечерняя Москва», а про такого не читал.

- Я спрашиваю: не знаете ли вы его лично?

Василий Иванович благодушно улыбнулся:

- Извините, я подумал - тоже какой убитый. Нет, не знаю я такого человека.

- Скрываете! Я вам скажу, почему скрываете. Расчет у вас простой: вас пошлют досиживать срок, ну, может, что прибавят, зато на свободе остается богатый человек, он у вас в руках. В тюрьме вы или на свободе - все равно он у вас в кулаке. Мешок с деньгами на воле - вот ваш расчет.

- Чересчур хитро вы рассуждаете, - усмехнулся Василий Иванович.

- Вы рассчитали еще хитрее, чем я, - возразил Свиридов. - Только должен вас огорчить: просчитались вы, уплыл ваш денежный мешок, замешан в большой афере с мануфактурой.

Василий Иванович пожал плечами:

- Странные вещи вы говорите, гражданин следователь… Мануфактура… Сроду не имел дело с мануфактурой.

- Ну что ж, - спокойно, даже равнодушно сказал Свиридов, - дело, как говорится, хозяйское. Я дал вам все возможности, вы не захотели их использовать. Вы неисправимый рецидивист. - Свиридов неожиданно наклонился вперед и, глядя в упор на Василия Ивановича, сказал: - Про мануфактуру вы не знаете, а про ключи от квартиры Зимина тоже не знаете? О том, что Навроцкий передал эти ключи Шаринцу, тоже не знаете?

Василий Иванович некоторое время мрачно молчал, потом сказал:

- Ладно, скажу, что знаю. Только учтите: в порядке чистосердечного признания. А не признавался я сразу потому, что меня все это никак не касается, других касается, а по нашим законам, то есть правилам, о чужих…

- Ближе к делу, пожалуйста! - оборвал его Свиридов. - Два часа толчем воду в ступе.

- Так вот, - по прежнему спокойно и размеренно продолжал Василий Иванович, - действительно, человек один в их доме дал Шаринцу ключи, велел унести портфель с бумагами, пообещал два червонца. Шаринец сделал, получил два червонца, а потом приходит ко мне, все это рассказывает и говорит: боюсь я этого человека, убьет он меня, чтобы, значит, не показал на него. Что за человек, спрашиваю. Он говорит: Валентином Валентиновичем зовут, на бегах играет. Ну, я сам, извините, на бега езжу, играю по маленькой и не ради игры езжу, а так, до лошадей я большой охотник, и, извините, в моей каморке неделю просидишь, надо и продышаться. Взял я Шаринца на бега, он мне этого человека показал, Валентина Валентиновича. Я посмотрел на него: вижу - да! Этот могет! У нас, знаете сами, глаз наметанный… Говорю Шаринцу: зачем ты, дурак, не в свое дело полез, ты, говорю, дурак, не по квартирам ведь работаешь, хочешь стать человеком - своей профессии держись. А он отвечает: на два червонца позарился. Ну, говорю, сам позарился, сам и раззаривайся. А теперь видите как! Убили! Значит, правильно предчувствовал, понимал свою судьбу.

Свиридов положил перед Василием Ивановичем чистый лист бумаги.

- Все это напишите и, пожалуйста, поподробнее, с числами.

Василий Иванович неловко взял перо.

- Отвык я писать, гражданин следователь. Может, с моих слов запишете…

- Нет, сами пишите! И поразборчивее. И что еще вспомните, тоже напишите.

Свиридов запер ящики стола и вместе с Мишей вышел из кабинета.

- Он правду говорит? - спросил Миша в коридоре.

- Много врет. Опытный, черт. Сразу все учуял. Рассказал только то, о чем мы сами догадываемся. Но, во всяком случае, достаточно, чтобы предъявить обвинение Навроцкому.

Глава 44

Убийство Зимина, вызов Юры к следователю и, наконец, арест Василия Ивановича - этого Навроцкий не ожидал в худших своих расчетах, а он всегда рассчитывал и на худшее.