Кортик фон Шираха

– Артем, я хочу, если вам нравится такая терминология, помолиться за немецкий народ, который несправедливо находится в угнетенном состоянии. Я намерен подправить прошлое, чтобы нынешнее наше состояние слегка изменилось, и повлияло на будущее. Говоря научным языком, я передам электромагнитный сигнал квантовому полю. А поскольку все потенциалы Вселенной существуют в форме волн вероятности, обладающих электромагнитным полем и по своей сути являющихся энергией, то мои мысли, или молитвы исключения не составляют. Мысль – электрический потенциал квантового поля, чувства – потенциал магнитный. Мысли передают полю электрический сигнал, а чувства, словно магнит, притягивают требуемое событие и генерируют состояние материи, обладающее электромагнитным излучением, которое влияет на каждую атомную частицу нашего мира. Я понятно объясняю?

– Для человека вашего поколения, уж извините, слишком научно и современно, – ответил Артем.

– Это потому, что нас принято считать мистиками и шарлатанами. А вам – обществу потребителей, американцы впарили жвачку из фильма «Матрица», чтобы продать очки фирмы «RayBan», как у Киану Ривза. А наши научные разработки, которые смогли найти и украсть, пытаются использовать и внедрить в производство микроволновок. До сих пор ворованных технологий хватило только на полеты в космос, спасибо гению нашего же Вернера фон Брауна. Мы-то делали ракеты не для покорения космоса, а для других целей. Перемещение между мирами невозможно на ракетном двигателе, это нам было понятно сразу.

– Кортик-то вам зачем? – наконец осмелился Артем на давно назревший вопрос. – С вашими мыслями и теорией квантового поля, мне, более менее понятно, но кортик? Ритуальный кинжал для какой цели?

Старик подал знак «рыбаку». Тот, перебрав несколько раз руками по веревке, выдернул садок из воды. Стальная сетка в полете разбросала вокруг себя брызги, словно внутри лежал не мертвый клинок, а бьющая хвостом выловленная рыба. С шумом взлетели перепуганные утки, дремавшие в прибрежном кустарнике. Где-то вдали беспокойно залаяла собака.

Старик недовольно что-то проворчал подошедшему громиле с уловом.

– Достаньте кортик, Артем. Давайте уже заканчивать, пока весь город не разбудили.

Руки вновь ощутили знакомый металл. Он был теплый, немотря на то, что пролежал в холодной воде прилично. Видимо, не успел остыть от окуривания над углями. Артем держал в руках почти очищенное «оружие возмездия» и почувствовал жгучее желание забросить его подальше в реку, чтобы спасти человечество. Но здравым умом понимал, что и старик несет ерунду, и его, артемово, желание спасения мира, тоже лишено всякого смысла. В то же время, Артем не мог не верить в силу кадильницы Корея, хранителем которой являлся сам, и которую так настойчиво пытался добыть господин Глыба-Брауншвайгер. Если этот предмет обладает силой, то почему не может оказаться прав насчет возможностей кортика старик фон Арнсберг? Ведь механизм взаимодействия кадильницы в руках Артема тоже абсолютно непонятен. Она просто работает и все. Может, она работает также, как и поведал старик: желания материализуются из квантовой вероятности, так как Артем в это верит и притягивает, как магнит. Как частица света становится таковой, превращаясь из волны в материю под взглядом наблюдателя, в том месте и в то время, где наблюдатель находится.

Старик извлек откуда-то из темноты металлический бокс. Аккурат под размер кортика. Во мраке ночи Артем его раньше не замечал.

Звякнувшая крышка, открываясь, обнажила внутреннее кристаллическое наполнение. Бокс был полон соли.

– Закопайте клинок и ножны отдельно, чтобы соль полностью закрыла поверхность, – в очередной раз скомандовал фон Арнсберг.

Металл с хрустом раздвинул соляные слои. К мокрым рукам прилипли кристаллы соли, Артем, закопав оружие, стряхивая их, хлопал ладонями друг о дружку.

– Ну вы хоть не шумите, дорогой мой, – раздраженно бросил старик. – Ни к чему аплодисменты. Закройте коробку, возьмите и пошли.

Мужчины двинулись в сторону замка: фон Арнсберг первым, Артем за ним, держа в руках столь необходимый для реабилитации немецкой нации предмет, возлежащий в соляной подушке, как приготовленный для запекания целиком карп.

Глава 38

Вернувшись сквозь замок во внутренний дворик, фон Арнсберг не прошел его насквозь, а свернул налево. При тусклом освещении одинокого фонаря Артем различил дубовую дверь, почти скрытую плющом.

Старик погремел ключами. В этой обстановке он выглядел совсем как средневековый монах, хранитель библиотеки из «Имя розы» Умберто Эко, только без рясы, а в современном стиле casual.

Дверь со скрипом отворилась, пропуская ночных гостей, и Артем замер от неожиданной красоты внутреннего убранства помещения, в котором оказался. Это была та самая знаменитая «часовня с причудливой резьбой», о которой хвастал путеводитель. Тот, кто его составлял, видимо, очень торопился, ибо то, что предстало перед глазами Артема скорее было уникальным, шедевральным, ранее никогда не встречавшемся в его жизни.