Кортик фон Шираха

«Сука, старый недобитый нацист», – мысленно выругался Артем.

Позвонить что ли своим бывшим клиентам, бородатым конкретным ребятам, обещавшим душу и жизнь? Пусть поедут, вытрясут фон Барона из его винтажных трусов, освободят Оксану, а по дороге подожгут Рейхстаг… Нет, бородатые благодарные клиенты хороши только в ресторане. Там, где подсматривает за томящимся барашком красновато-пьяный глаз углей из черноты мангала. Но в реальном деле, вся их бравада обычно оказывается пустыми словами.

Оксана, привязанная к стулу, без еды и воды, как обещал этот садюга фон Арнсберг, видимо сигнализировала Артему немым криком: «Ты ж юрист!», родившим мысленную схему:

1. Выбираю квартиру в приложении ЦИАН. Звоню риелтеру. Срочная покупка, миллион евро.

2. Комиссионные риелтеру обычно платит продавец, но тут плачу я – двойная комиссия, пусть решает вопрос с регистрацией за один день.

3. Оформляю в ячейку с кадильницей доступ на Сигизмунда. Условие доступа – представление выписки из реестра недвижимости квартиры на мое имя. Выписка должна быть заверена нотариально в моем присутствии. При этом нотариус делает справку о нахождении меня в живых (есть такая форма, умные бандиты такой справкой себе алиби гарантируют). Приглашу нотариуса к Шереметьево, прямо ко входу в зеленый коридор перед паспортным контролем. Заверим выписку, отдам Сизи. Я в самолет в Берлин, а он в банк. Заберет кадильницу, отдаст Глыбе. Прямо на выходе из банка.

«Тут его и грохнут», – додумал Артем. – Нет, уж».

Пальцы снова зашуршали по просторам Интернета в поисках подходящей картинки. Отправил карикатуру на Гитлера времен 2-й мировой войны в личку «Немецкого клинка». Ответили сразу. Не фон Арнсберг. Голос молодой, незнакомый.

– Вы просили позвонить? – говорил баварец по-английски, как только мог скрывая акцент.

– Просил. Передайте там дедушке, меня не устраивают условия. Никакого Сигизмунда. Пусть пришлет кого понадежнее. А Причалова я возьму с собой. Давайте имя, я его завтра впишу в разрешение о доступе в мою ячейку под условием. И в схему покупки квартиры. Мне всеравно какого бомжа вы пришлете.

– Бомжа? – баварец явно не понял.

– Плевать. Кого хотите, – грубо окончил разговор Артем и отключился.

Вечером, выйдя из ванной, кутаясь в махровый халат, Артем поднял заскучавший планшетный компьютер и тут же получил сообщение через «Фейсбук» от «Немецкого клинка».

«Сообщите, когда будет нужен кредит на покупку. Рекомендуем банк. На связи».

Почти до утра Артем ползал пальцами по карте недвижимости, нажимая синие кружочки предлагаемого к покупке московского счастья ценой в десять килограмм валютой и отправляя смс риелтерам.

Вот та профессия, которую Артем выбрал бы, не стань адвокатом. Потому он с удовольствием всегда общался с этой интеллигентной публикой, ни разу не встретив в ее среде профессиональных агентов недвижимости, у которых бы такая специальность была указана в дипломе. Обычно, это люди совершенно разных профессий: от школьных учителей, ушедших на вольные хлеба подальше от неблагодарных детей и нищенской зарплаты, до отставных военных, для которых мечта о собственном жилье превратилась в доходный бизнес. Несмотря на позднее время, эти патриоты квадратных метров, отвечали на смс Артема, договариваясь о просмотре уже завтра, присылали поэтажные планы и прочие важные документы, клялись в быстром выходе на сделку.

На следующий день, пробегав полдня по центру, протерев до дыр несколько бахил, предусмотрительно приносимых риелтерами на просмотры, уже к вечеру в своем офисе Артем подписывал договор купли-продажи небольших апартаментов с видом на Храм Христа Спасителя. Когда хозяин узнал, что деньги будут наличными, без закладки в ячейку, да еще стопроцентным авансом, прискакал, с легкостью сделал пятипроцентную скидку и почти час расхваливал качество дома и отделки, перечисляя достоинства современных апартаментов перед квартирами с тараканами. Вся Москва застроена апартаментами. Покупаются, как горячие пирожки. И название ж придумано такое красивое. Апартаменты! Какой-то аристократический, благородный привкус во рту, когда говоришь: апартаменты. Прям, такое слово, будто из хрустальной икорницы серебряной ложечкой берёшь чёрные солоноватые зернышки икры и ровным слоем на мягкий белый хлебушек… А рядом запотевший лафитничек с водочкой, напротив – жена-красавица, дети с бантами и щекастые, вид из окна на фонтанчик. Только в реестре недвижимости – это «нежилое помещение». Так прям противно и написано, как кабачковой икрой чумазый сын испачкался, а какая-то баба на него «батон крошит».