Корзно

Сейчас, в апреле 1169 г. Ольга Юрьевна везёт дочь в Новгород-Северский "под венец". Заезжает, естественно, в Киев, святыням поклониться. И, поскольку в моей АИ Боголюбский пришёл-таки в Киев, вынести братцу мозги. Просто - "за всё хорошее", "чтобы помнил".

В общей кучке "вынесенных мозгов" должны валяться и мои.

***

- А, Иване, заходи брат. Вот сестрица наша Оленька с детьми приехала. Ты, поди, и не знаком. Поликуйтесь по-родственному.

Забавно. И беспокойно: каждый раз когда вижу Боголюбского не в его обычном сосредоточенно-взбешённом состоянии - напрягаюсь. Изображение умиления в его исполнении - тревожит.

Надо подыграть, изобразить восторг встречи родственников. Никогда друг друга не видавших, но всё равно - сильно, хоть и заочно, любящих.

- О, сестрица! Какая радость! Сколь много о тебе наслышан! Позволь же обнять и облобызать!

Женщине слегка за тридцать. Четверо родов оставили след на фигуре, а двое умерших уже младших сыновей и своеобразный муж - в душе. Широкозадая, невысокая, плосколицая. Маленькие глазки смотрят злобно. Чрезмерно богатая одежда, масса украшений, золототканный головной платок - как седло на корове. Вынужденная улыбка открывает плохие зубы. Не кариес - сахара здесь нет, просто мелкие, кривые.

Язва. Но не стерва. Уже хорошо. Хотя первое впечатление может быть обманчивым. В какой части?

Она сидит на лавке за столом, выбираться не собирается. Ну, мы люди не гордые. Подхожу и, когда она поворачивает ко мне лицо, чмокаю воздух в сантиметре от поверхности.

Вы никогда не целовались со свеже-оштукатуренной стенкой? - Да, бывает. Но я ещё столько не выпил.

Рядом с ней довольно миловидный юноша лет восемнадцати. Долицефал. В папашку пошёл. Кафтанчик дорогой, бобровый воротничок типа "Шальке". Подобные на национальных китайских халатах. Хотя здесь изобретение византийцев, любят греки украшать мехом борта верхней одежды. Шальке может позволить себе только богатый и знатный. Или стремящийся таковым выглядеть.

Личико испорчено скучающе-презрительной гримаской. Тут сантиметровая дистанция поцелуя обеспечивается отодвиганием поверхности. Не хочет - не надо. Поцелуйный обряд в "Святой Руси" меня и прежде задолбал.

Третья на лавке девушка. По возрасту - молодайка, по платку девица. Редко встречающееся сочетание. Ага, это и есть Фрося. Несостоявшаяся королева мадьяр, хорват, Срема и ещё чего-то. А она ничего. Похожа на брата, но без искривления морды.

- Здравствуй, племяшка. Нут-ка, облобызай вуя своего свежеобретённого.

Помнится, при первой встрече с Ольбегом в Пердуновке мне пришлось судорожно соображать кто такие мамка, дядька, вуй и стрый. Теперь выскакивает автоматом.

Девушка растерянно дёргается, оглядывается на мать, но я тяну её за руку. Заставляю подняться из-за стола, переступить через лавку, встать прямо передо мной. Держу её за обе руки и чуть вожу. Чтобы она выпрямилась, чуть повернулась влево-вправо.

Здешние одежды аристократок скрывают почти всё. Но чтобы скрыть всё вот здесь - надо одевать караульный тулуп на зимнюю шубу. Фигуриста красавица. Почти все хомом сапиенснутые особицы в "Святой Руси" - или недорослицы с тупо-любопытным выражением на лице, или расползшиеся "хозяйки", вымотанные хозяйством и множеством детей. С выражением тупо-замученным.

Редкий случай: уже выросла, но ещё не расплылась. А вот взгляд... испуганный. Покорно подставляет щёчку. Поворачиваю, поднимаю за подбородок её лицо.

- Что ж ты, Ефросиния, обычай дедовский не блюдёшь? Гостя дорогого да вуя родного надлежит целовать в уста сахарные. Ну.

Она ещё и не сообразила, а я уже подтянул к себе и мы... лобызнулись.

***

Э-эх, коллеги, попандопулы и прогрессёры. Как же вы будете прогрессерить без женщин? А женщин надо уметь целовать. Так, чтобы через десять секунд она и оторваться не могла. А через полминуты просила нежным слабеющим голоском:

- Положи меня. Куда-нибудь. Ноги ослабели, голова закружилась...

Прогресс, как я уже и неоднократно, не выплавка железоидов и лепёж дерижоплей - люди. Половина из которых - женщины. Какой может быть прогресс без них? Вы бы хоть Камасутру почитали. Я уж не говорю - практически освоили. Хотя бы поцелуйный раздел.

***

Едва мы дошли до десятого, "медвяного" по терминологии "Мифов Древней Греции", с прикосновением языков, поцелуя, как "кхе-кхе" в исполнении Боголюбского заставило прервать этот увлекательный процесс.

От её губ я оторвался, но из рук не выпустил: пришлось поддерживать, чтобы не упала. "Контрольный выстрел в голову" не обязателен, если вы умеете целоваться.

Сразу предупреждаю: ничего такого я себе не позволял, рук не распускал. Но все присутствующие были красными. Судя по жару моих щёк - и я тоже. Фрося одновременно "пылала ланитами", "трепетала грудью", потела ладошками и "туманилась очами". Пришлось поддержать девушку за ручку, чтобы смогла перелезть через лавку на своё место.

***

" - Свистнуто, не спорю, - снисходительно заметил Коровьев, - действительно свистнуто, но, если говорить беспристрастно, свистнуто очень средне!