Косарев

Секретари уездных и губернских комитетов комсомола очищали трюмы, драили палубу, стояли вахты, чистили картошку, заменяли на политчасах политруков, учились артиллерии, машинному делу, гребле, теребили старых моряков, вытягивали из них знания и опыт.

Они завоевывали флот, как неизвестную страну».

В последующие годы направление комсомольцев на флот стало почетной работой союза. Косарев придавал ей особое внимание. Балтийцы подарили ему тельняшку и форменку. Подарок так пришелся ему по душе, что матросская тельняшка надолго стала постоянным предметом его повседневного туалета. Бауманцы посылали подарки, собирали инструменты для корабельных мастерских, организовывали военно-морские кружки, привлекавшие способную и пытливую молодежь. В этих кружках будущие краснофлотцы проходили морскую допризывную подготовку.

Наступило время очередной комсомольской мобилизации на флот. Бауманский район одним из первых в Москве завершил ее. Косарев бойко доложил об этом на бюро МК. Его доклад одобрили и даже приняли решение сообщить об успехах бауманцев в центральной печати, а за досрочное выполнение самого задания районную комсомольскую организацию занести на Красную доску — так в ту пору называли Доску почета.

Через неделю из Петрограда пришло известие о чрезвычайном происшествии! Не все бауманцы явились во флотский карантин. То ли в Питере они оказались впервые и решили сначала город осмотреть, то ли по другой какой причине, только многих из них в отряде москвичей на Балтике вовремя не оказалось. Пришлось Косареву за недисциплинированных посланцев района держать строгий ответ на бюро МК. Да он и сам казнил себя за то, что направил отряд новобранцев без сопровождающего.

— За битого двух небитых дают… — шутили друзья, когда Косарева, вопреки его желанию, переводили на работу в Московский комитет РКСМ. — Сдавай дела.

В райкоме партии такому решению воспротивился один А. И. Монахов. Но что значит один голос, да при такой неясной формулировке: «Согласиться с решением МК РКСМ о снятии Косарева с работы в районе и направлении на работу в МК РКСМ».

Так и не понял тогда Саша, как понимать это решение: то ли наказание за легкомыслие, то ли выдвижение по должности? Но вскоре успокоился: «Все-таки заместителем заведующего организационным отделом взяли…» Так Саша перебрался на Большую Дмитровку и стал осваивать работу в МК РКСМ.

Несколько месяцев проработал Косарев в Московском комитете комсомола, а жить продолжал интересами родного Бауманского района. Коля Кормилицин, сменивший его на посту секретаря райкома, трудно входил в эту роль. Первое время Косарев вел молодого вожака, как говорится, «на помочах». С каждой неделей Коля работал увереннее, а Косарев уже не в силах был отказаться от «опекунства». Этим и воспользовался в карьеристских целях один из ответственных работников райкома. Наговорами и сплетнями он сталкивал немногочисленный коллектив райкома, дескать, «Кормилицин — не секретарь», «Косарев по-прежнему в районе командует…». Рассчитывал таким нечестным путем дискредитировать Колю Кормилицина, прокрасться к портфелю секретаря райкома комсомола.

Мандельштам, которому райком партии поручил разобраться в возникшем конфликте, после беседы с комсомольцами об этом работнике сделал такую запись в блокноте: «Играет похабную роль, он вреден, его нужно удалить!»

Приближалась районная отчетно-выборная комсомольская конференция. Райком партии энергично помогал в ликвидации напряженности в аппарате райкома комсомола, повышении роли выборных органов районной организации РКСМ. В его постановлении о подготовке к комсомольской конференции содержалась на первый взгляд нейтральная фраза: «Не возражать против введения в состав райкома тов. Косарева».

20 апреля 1923 года бюро Бауманского райкома РКСМ приняло неожиданное для Саши решение: «Просить исполкомкомиссию райкома РКП о ходатайстве перед МК РКСМ об отзыве тов. Косарева для работы в районе». Письмо в райком партии подписал Н. Кормилицин.

— Ты что, добровольно доспехи секретарские снимаешь? — Косарев хмуро смотрел на товарища. — И почему ты мне решил их передать? А то, что карьерист и интриган их «перехватить» сможет — о реальности такого варианта ты подумал? Эх, голова садовая! Нас и в организации «сговора» за спиной МК РКСМ обвинить могут! Ты об этом тоже не задумывался? Чем докажешь, что это не так?

— Нет, Саша. Что он спит и во сне видит это кресло, нетерпение проявляет, я ведаю. Об этом и в райкоме партии знают. Ты же сам видишь?! Слыхал я где-то, что самая опасная ложь это — «слегка» извращенная истина. Он по этому принципу действует, и мне с ним. столь уже изощренным, не совладать. В райкоме твоя, Саша, сильная и настырная натура нужна. И райком партии так тоже считает. Я там записку о нашей заварухе читал. В ней прямо так и сказано: «Мнение Бауманского райкома комсомола в МК РКСМ было представлено Косаревым…» Ты-то что, Саша, от меня все время таишься? Я же видел, как все эти месяцы продолжал жить райкомом, может быть, даже бредил им…