Косьбище

– Это дело не для княжьего суда. Коли муж добрый зарезал жёнку свою, то сиё дело суда епископского. Зови попа, снимай довидки под клятву, вези этого… на епископский двор. Княжьему вирнику тут дела нет.

Эх, Спирька! Ты, может, ещё и не понял, но душу мне уже продал. И служить мне будешь. Прежде всяких законов, князей, даже — собственных интересов.

– Господин вирник! Не изволите ли взглянуть на руки душегубовы?

Форма обращения — подчёркнуто официальная. Никаких «особых отношений» или «взаимных обязательств», всё в рамках закона и процедуры. Чтобы ни один доносчик…, чтобы «комар носа…».

– И чего? (Это опять «активист» лезет. А я его помню! «Истребитель фронтовой многоцелевой» с Всерадова подворья. А вот подставляться так… Я, конечно, не С-400, ну так и ты — не F-22 Raptor на форсаже. Оборвать дурашке крылышки — за милую душу. Тут тебе не девку за косу таскать, тут смотреть и думать надо).

– Я гляжу, господин вирник, у тебя стражники на глаза слабые. Или на голову? Или ты его держишь, чтобы было кому стойла чистить? Так навоз таскать — доспех не нужен. Гнал бы дурня — дешевле будет.

– Ты! Я те…!

– Глянь на правую руку деда Перуна. Видишь?

– Да нет там ничего! Ты, сопля…!

– Вот и я про то: там ничего нет. И кольца нет. И следа от кольца обручального — тоже нет.

Спиридон задумчиво посмотрел на меня, присел над трупом женщины и аккуратно сдвинул мешковину.

– А у неё — есть.

– И чего? (Это опять неуёмный «активист-истребитель». Пошёл на второй заход. А мы тебе прямо в сопло)

– А того. Они не муж с женой. Перун убил не жёнку свою, а вольную бабу. А это дело княжьего суда. Вира — половинная, 20 гривен.

Ребята, не надо смотреть на меня так открыв рот. Это для вас ситуация непривычная. А в моей России всякая перепись населения даёт превышение числа замужних женщин над числом женатых мужчин. Иногда — до процентов. Сотни тысяч особей. Она думает, что она замужем, а он полагает себя холостым. Ситуация для моего времени — штатная. Хоть под перепись, хоть без. Я к этому морально готов, я это предполагаю, допускаю и могу разглядеть. А вы? Брак здесь — только церковный. Гражданский и всё остальное — разврат и блудодействие. Для вас, ребятки, кольца обручальные бывают у женщин только двух типов: либо у венчанной жены, либо у законной вдовы. Иные варианты — грех и обман, самозванство и святотатство. Но, как сказано в «1001 ночи»: «если женщина чего-то захочет…». И если она хочет в «замуж»… Вы ещё про ложные беременности не слышали.

– Не! Постой! Баба голая — где тряпьё её? Почему руки за спину вывернуты? Откуда ножик такой приметный на покосе взялся? А ты сам-то где был? А люди твои? Вы ж Рябиновские — чего в Пердуновке делаете? Из Рябиновки вчера пятеро уходили — где ещё двое?

А «активист»-то — не дурак. Нет, всё-таки дурак — такие вопросы да так публично… Дурак особо опасный — инициативный. Вопросы заданы списком, отвечаем по выбору:

– Ножик и вправду приметный. Чего Перун с собой на покос брал — не знаю, я его торбу не проверял. Ножик обычно висел у Перуна в избе на стене. И это тебе всякий подтвердит. Так ли, люди добрые?

Ответ невнятный, утвердительный. Исполняется хором пейзан. Спирька наконец решился:

– Ты иди к воротам да посмотри, чтоб никто с веси не ушёл пока не закончим. (Это — «активисту») Доставай писало — довидки писать будешь (Это — своему отроку). Коней не рассёдлывать, подпруги ослабить, удила вынуть, дать овса. (Кони тоже служивые — едят не когда надо, а когда есть чего)

Отрок попытался устроить раздельный допрос свидетелей. Но я аккуратненько напомнил, что «солнце высоко, до Елно далеко, дело решённое, береста казённая…». Спирька аккуратно, не разжимая губ, чтоб никто потом не мог переврать: «А вот мятельник сказал…» — кивнул. И вспыхнувший румянцем от непонятной, но явно — неловкости, будущий «ярыг» начал скрести бересту. Как я говорил уже: на бересте не пишут — её процарапывают. Звук — соответственный. Но не долго — я был краток.

– Вчера днём сговорились с Перуном о косьбе и встали на заимке у Мертвякова луга. По утру пошли на покос с мужиками и с этой бабой к деду для разговора. Поговорили, уже уходить собрались. Тут он на неё и кинулся. И зарезал перед всем честным народом. Автографы «мужей честных» в форме крестиков возле прозвищ свидетельствующих персонажей — прилагаются.

Пока туземцы ковыряли крестиками бересту, Спиридон отошёл в сторону и поманил меня.

– Ну вот, я тебе службу уже сослужил. А ты Макуху в Рябиновке без присмотра бросил. Нечестно это.

Чудеса пошли: вирник про честь заговорил!

– Нет, это ты себе службу сослужил: убийцу на горячем взял. Вирник Спиридон — прозорлив и своевременен. Только-только Макуху заменил, а уже тут же и сразу… Душегубов на лету сшибает. А с Макухой… я же тебе говорил: абгемах будет. Вот и случилось — Пердуновка теперь моя, есть куда болящего положить. А на заимке его и вообще без моего слова никто даже и не увидит.

– Ловок ты, боярыч… Ладно, давай въездную гривну, съездное и пойду из Перунова майна виру собирать.