Кошка Баскервиллей

— Я готова помочь тебе подзаработать, но информация о Таисии должна быть стоящая. Стоящая твоих сапог.

У меня в кошельке всегда имеется определенная сумма для различного вида информаторов. Хорошая информация всегда стоит хороших денег.

Глаза секретарши загорелись алчным огнем, рука непроизвольно потянулась к купюре.

— Стоящая-стоящая, не сомневайся. Я Тайку отлично знала, мы с ней в одном классе учились.

Я с изумлением уставилась на Мещерскую.

Кто бы мог подумать. Красавица Дятлова и полная, с испитым лицом и убитыми перекисью волосами Мещерская — одноклассницы?

— Чего уставилась? — обиженно протянула Ольга. — Да, я тоже детдомовка. Меня потому на работу и взяли в интернат. В одном классе мы учились. И Юлька Колчина, кстати, тоже. Это сейчас она так взлетела — директором стала всего три месяца назад. А все потому, что удачно замуж вышла, влиятельного мужика себе нашла из министерства.

Да, просто день удивлений. Юлия Константиновна Колчина тоже одноклассница милой парочки Ольги и Таисии.

— Хорошо, рассказывай все. Если информация стоящая, то новые сапоги ты себе купишь, — согласилась я.

— Отлично. Слушай сюда. Юлька Колчина всегда в школе башковитой была, у нее все списывали. А потом закончила педуниверситет и нашла себе очень крутого чела, старый, правда, Владимир Иванович, я его несколько раз видела, сюда приходил. Но при хороших деньгах, хотя недавно его вроде бы из министерства поперли. А как мы все удивились, когда после смерти грымзы Суматиной, прошлой директрисы, Юльку поставили. Она три месяца как тут сидит, а уже такие реформы начала. Ремонт вот собирается делать, деньги у спонсоров выпрашивает.

— Да, ремонт у вас необходим.

Я прервала излияния подружки и снова помахала красненькой купюрой.

— Про Колчину потом. Так что там с Таисией?

— Я к этому и веду. Таисия с Юлькой хорошо общались. Особо близкой дружбы между ними никогда не было, тут все наши особняком себя ведут, но Колчина со Скворцовой всегда были отличницами — гордость интерната и тому подобное. Обе ботанички, но если Юля была общительна, участвовала в самодеятельности, танцевала на всех концертах, то Скворцова была ее бледная тень.

— Это красавица Дятлова была бледной тенью? — удивилась я.

— Это потом она красавицей стала. Мы все офигели просто. А в школе у нее кличка была «Буренка». Она всегда жирная была, и только глаза красивые, как у коровы. Ее наши и звали постоянно «Буренка». Она тихая, смирная была. Все время книжки читала, ее очень наша библиотекарша Клавдия Петровна любила, а наши все одноклассники над ней издевались. Особенно доставалось ей на физре. Наш физрук Андрей Тихоныч еще та гнида был, — сплюнула сквозь зубы Мещерская. — Так вот Тихоныч всегда цеплялся к Тае. Она полная была, еле бегала, а он на нее постоянно кричал. Я помню, как она плакала в раздевалке после каждой физры. Характер у нее совсем не детдомовский был. Наши тут в обиду никогда не дадутся. А ей что скажешь — сразу в слезы. Рева-корова, короче. Юля Колчина в интернат попала в десять лет, когда родители погибли в авиакатастрофе, но все равно домашней девочкой не была. А «Буренке» вечно от наших доставалось. Особенно пацаны ее чморили. А в одиннадцатом классе — вот чудо дивное — «Буренка» наша влюбилась. И ни много ни мало в первого красавца школы Лешу Чевурина. Эх, какой парень был.

Мещерская задумчиво укусила очередной кусок уже четвертого пирожка. И снова продолжила:

— Влюбилась наша «Буренка», смотрела на нашего Алексея влюбленными глазами. Все смеялись над ней жутко, издевались. А она с Лешей и заговорить боялась. Только смотрела коровьими глазами. Вот тут все просто с катушек слетели. Что только ей не устраивали, как только над ней не издевались, она плакала постоянно. А потом на новогодней дискотеке она отважилась, пригласила Лешу на белый танец. Тот мало того что отказал, так грубо ответил, оскорбил ее жутко. Она убежала в комнату в слезах. Вслед ей неслись смешки и шуточки, мы все на дискотеке той были. Часа через три разошлись по комнатам. Воспитатели тоже отмечали Новый год, квасили по маленькой. Вдруг слышим громкий вопль, потом народ забегал туда-сюда. Настя Горюнова с Таисией в одной комнате жила. Она пришла к себе, видит, что Тая лежит в кровати, одеялом накрыта, подумала, что она спит. Свет не стала включать, тихо переодевалась, вдруг услышала тихий звук, будто вода капает. Со стороны Таисии. Присмотрелась, отдернула одеяло, а там…

Мещерская шумно высморкалась и продолжила свой рассказ: