Кошка Зимы

– Варька, мозги не *би! – Он поймал меня за запястье, не давая отбить о себя руку и вскрыть едва поджившие порезы. – Про этого козла на мерсе забудь, поняла?

– Или что? Опять станешь своим прибором мне в лицо тыкать? – язвительно спросила, уставившись в его наглые зенки.

Артем нахмурился, сжал челюсти до побелевших желваков и вздохнул тяжело, но глаз не отвел.

– За это прости. Тут я реально как гад и урод себя повел.

Ой, смотрите, прямо настоящий стыд во взгляде у нас! А я не буду прощать. Не буду!

– О, правда? Только тут? А как насчет приставаний с первой встречи? А как насчет того, что ТЫ. В МЕНЯ. КОНЧИЛ?!

– Виноват. Не спорю.

– А что мне с твоей виноватостью прикажешь делать? Ты хоть соображаешь, что может быть?

– Не что, а кто. Дети от такого бывают.

– Очень смешно!

– Ничего смешного. Но и страшного ничего ведь, Варьк! Зацепила – родишь. Поженимся сразу, нормально ведь все.

У меня от возмущения даже дыхание перехватило.

– Ты сдурел? Да кто сказал, что я за такого, как ты, замуж пойду? Какой из тебя муж и отец? Да я вообще еще не собира…

– Ну не собираешься, а придется, – невозмутимо пожал он широкими плечами. – И что со мной прямо не так? Думаешь, я нам на белый мерс не заработаю?

– Да причем тут это! Ты – психованный, агрессивный, ревнивый, хам, матерщинник и… да вообще!

– Ну по поводу ревности кое-кто не заикался бы, – нагло ухмыльнулся и не думающий разозлиться Зима. – А над остальным мы поработаем.

– Что? – опешила я. – Я не ревнивая!

– Ага, а про то, что я перед твоей подружкой типа полуголый нарочно и встал у меня не на тебя, это не про ревность? – нахальная ухмылка Артема стала еще шире.

– Эй, ребята, если я не вовремя, то вы просто скажите! – громко произнесла Ирка через дверь.

«Не вовремя», – прошептал наглец в мою кожу, целуя в шею и нисколько не смущаясь.

– Э-э-э… нет-нет, Ир, все нормально. Я сейчас! – завозилась я в лапах Зимы, требуя отпустить, но он упорно держал, да еще и откровенно лапал. Ах ты так? – Как там Рад? Ай!

Поцелуй тут же стал укусом, и Артем резко развернул меня к себе спиной, нагнув над стиральной машиной.

– А что ему будет? – ответила Ирка, а я зажала себе рот и взвилась на цыпочки, ощутив, как его пальцы легли мне между ног, проверяя наличие влаги. И находя ее. – Он же прямо в тот вечер, что тебя отвозил, и умотал куда-то по делам. Даже домой не заезжал. Сказал, будет через пару недель.

Последние слова подруги я уже едва ли слышала. Потому что уже практически улетала от сильных пронзающих ударов бедер ворвавшегося в меня Зимы.

Глава 34

По ходу, наша волшебная с Варькой формула спокойствия – в любой непонятной ситуации трахай. И в понятной тоже. Потому как только член, употребленный внутрь, делает ее покладистой и тихой. Хотя рот вон тоже ничего так сработал. Знал бы, что это мало того, что в кайф самому, но еще и ее на меня добровольно затянет, я бы овечку мою кучерявую еще на лестнице тогда оприходовал – так и глядишь, не было бы всех тех воплей про насильника. Где это видано, чтобы кого-то языком-то насиловали? И беготни тоже с трындецом, мною утворенным в конце. Сука, до сих пор, как вспомню, и стыдно ох*еть как… и сладко ведь, зараза! В рот у меня брали. Один раз после армии одна телка из опытных, прожженных почти. Еще один раз сам, было дело, уболтал, но потому что был вдатый и видел, что не против, чисто ломается девка. Ощущения… ну хер ли врать, крутые. Но с Варькой эти две секунды зависания… всего раз туда… а меня от этого вставило адски. Глаза ее, злобные и пьяные при этом… слезы в углах их… губы вокруг ствола растянулись, что х*еешь, как приняла вообще. И эта горячая теснота в горле. Даже без повторений, потому как не вариант надеяться, по гроб жизни помнить буду.

– Аптечка у тебя где? – сглотнув, спросил молчаливую после оргазма Варьку, усадив ее на стиралку и закутав в полотенце. – Вон весь пластырь уже грязный и промок.

– Нет ее. Не обзавелись еще. И вообще, это неудобно, что мы тут, а Ирка там.

– Две минуты назад было ничё так, удобно, – ухмыльнулся я, вспоминая, как меня перло насаживать ее на себя, удерживая на весу за бедра, пока она судорожно цеплялась за машинку руками и мычала, давясь стонами. Все потому что кому-то боженька роста не дал, в отличие от длинного языка. Но мне и то, и другое в ней в кайф. Что в этой заразе вообще не в кайф быть-то может?

– Ты бесстыжий. И дверь мне сломал. Две двери! И кончил в меня! Ой!

Так, попускать кого-то стало, как я посмотрю. Резко раздвинул Варькины коленки и вклинился между ног, одновременно подтянув ближе к краю насеста, чтобы хорошо так прочувствовала: мне на следующий успокоительный заход пойти – херня делов и времени с полминуты.

– Подружка твоя кофе пьет, не маленькая, понимает небось. – А не понимает – пусть съ*бывает на хер, тоже мне потеря. – Двери починю. В вопросе с залетом у нас ясность. – У меня и без залета ясность, овечка моя. – А вот насчет твоей работы и какого-то Тиграна пояснения не помешают. Что там за ху… непонятки?

– Нет у нас никакой ясности. Артем, кто так решает вопросы подобные? Черт, это вообще не вопрос, это…