Кошки-мышки

– Тише! – Он кивнул в сторону кухонной двери. – Ружье моей матери. Как ты думаешь, зачем я вчера туда ездил?

– Ружье твоей матери, Шелби, лежит в комоде орехового дерева. Ты сам видел, как я положила его туда после нашей ссоры.

Ссора началась из-за того, что я не хотела брать ружье. Я не боялась оставаться в коттедже одна, оружие пугало меня гораздо сильнее. Но Шелби назвал меня трусихой и уговорил взять ружье для самообороны, а потом своими насмешками вынудил научиться стрелять.

– После первой или второй? – спросил Шелби.

Второй раз мы поссорились из-за пальбы по кроликам. Я пожаловалась, что они грызут луковицы ирисов и гладиолусов, после чего Шелби подстрелил пару зверьков.

– Дорогая, зачем ты меня обманываешь? Ты же знаешь, что я буду с тобой до последнего.

Я взяла сигарету. Он поспешил поднести к ней огонь.

– Не надо, – отказалась я.

– Почему?

– Нельзя называть меня убийцей и тут же за мной ухаживать.

После того как я произнесла это слово вслух, мне стало легче. Я встала, потянулась, пустила в потолок струйку дыма. Я снова принадлежала сама себе и могла отстаивать свои интересы.

– Не будь ребенком, – произнес Шелби. – Разве ты не понимаешь, что попала в беду, а я пытаюсь тебе помочь? Только представь, как я рисковал, как лгал, чтобы тебя защитить, да еще вчера поехал в загородный дом! Теперь я считаюсь соучастником, у меня тоже неприятности, и все из-за тебя!

– Лучше бы я тебе вчера не звонила.

– Интуитивно ты все сделала правильно. Видимо, поняла, как и я, что полицейские бросятся обыскивать коттедж, когда узнают о твоем возвращении.

– Я звонила не поэтому.

Бесси вошла в комнату пожелать нам спокойной ночи и еще раз повторила, как она рада, что я жива. У меня на глазах выступили слезы.

– Мне было бы спокойнее, если бы ружье было сейчас у меня, – сказал Шелби, когда за ней закрылась дверь. – Только вот как его взять, если за нами следят? Я пытался сбить полицейского со следа, свернул на боковую дорогу, но он так и не отстал. Если бы я начал обыскивать дом, то сразу бы себя выдал. Пришлось сделать вид, что я убит горем. Стоял в саду и оплакивал тебя. Я назвал эту поездку сентиментальным путешествием, когда этот сыщик…

– Его зовут Макферсон, – перебила я.

– До чего же ты злая, Лора. Держи себя в руках, иначе не сумеешь дать им отпор. А вот если мы будем заодно, дорогая…

Вернулся Марк. Я протянула Шелби руку, и мы сели рядышком на диван, изображая влюбленных. Марк включил свет, посмотрел мне в глаза и сказал, что будет говорить без обиняков. Тогда-то он и вытащил портсигар, и Шелби потерял самообладание, а лицо Марка приняло отчужденное выражение. Марка трудно обмануть, он смотрит так, словно ждет честных ответов. Шелби, наоборот, боялся откровенности, нервничал, то и дело срывался, и в конце концов именно его страх подсказал Марку, что Шелби считает меня виноватой.

– Вы меня арестуете? – спросила я Марка.

Он сходил в аптеку и принес мне снотворное, а когда ушел, я поняла, что он отправился в Уилтон, чтобы обыскать дом, но ничего не сказала Шелби о своей догадке.

Глава 4

Солсбери, Хаскинс, Уордер и Боун. Тонкие черные усики, разделенные посредине, голос, запах мяты, а все вместе – загадка, поток слов и воспоминаний, которые пронеслись в моем мозгу после того, как я очнулась от тяжелого сна, вызванного двумя беленькими таблетками. «Солсбери, Хаскинс, Уордер и Боун», – мысленно пропела я на мотив популярной песенки из мюзикла «Мадам Шерри». Словно аккомпанируя мне, где-то зазвучала музыка. «Солсбери, Хаскинс, Уордер и Боун».

Музыкой оказался шум пылесоса за дверью спальни. Бесси принесла кофе и апельсиновый сок. Стенки бокала покрывала изморозь, у меня замерзла рука, и я вспомнила запотевший серебряный стакан, мятный запах, маленькие усики над белозубой, как из рекламы зубной пасты, улыбкой. Это было на лужайке дома тетушки Сью в Сэндс-Пойнт. Обладатель черных усиков спросил, нравится ли мне мятный джулеп, и назвался Солсбери-младшим из адвокатской конторы «Солсбери, Хаскинс, Уордер и Боун».

Бесси тяжело вздохнула, выпятила подбородок и спросила, не хочу ли я вкусное яйцо-пашот на завтрак.

– Адвокат, – произнесла я вслух. – Он сказал, что если мне когда-нибудь понадобится адвокат, то у них очень солидная фирма.

Так и не решив вопрос с яйцом на завтрак, опечаленная Бесси вновь вздохнула и удалилась, а я, вспомнив совет Шелби, живо представила, как разговариваю с обладателем черных усиков.

– Лора, у вас есть алиби на вечер пятницы двадцатого августа? – спросил бы Солсбери-младший, покручивая ус, возможно напомаженный.

И тогда мне пришлось бы повторить все, что я рассказала Марку о событиях пятничного вечера, после того как я уехала на такси с Лексингтон-авеню, оставив Шелби махать мне вслед.

Когда мы завтракали с Марком – кажется, тысячу дней назад! – он попросил меня поминутно воспроизвести тот вечер. Марк, конечно, знал, что я позволила Шелби дать таксисту адрес Уолдо, однако затем велела отвезти меня к Центральному вокзалу.

– А потом? – спросил Марк.

– Я села в поезд.

– Там было много народу?

– Ужасно.