Кошки - Мышки

Хрена себе! Не может он. Да это она не может. Кира притянула его за бедра, направляя в себя. Костя выдохнул стоном, погружаясь до самого предела. Выныривая. И вновь погружаясь. И вновь. Заполняя ее не только физически, а просто… всю. Темп ускорялся. Ласки становились всё более отрывистыми, но такими… умопомрачительными. В прямом смысле — сознание Киры перешло в бессознательное состояние, омывая волнами чего-то очень важного, очень нужного, того, чего так и не хватает… ну, еще чуть-чуть… Капельку… И чистейшее наслаждение окатило Киру с головы до ног, заставляя кричать в полный голос. Костя поймал ее крик поцелуем, но практически следом почти до боли сжал ее за бедра, и замер, шумно выдохнув. А потом повалился сверху, обжигая горячим тяжелым дыханием.

Они лежали молча. Костя — вороша ее волосы. Кира — размышляя о том, что свой вклад в общий колхоз Шеф так и не сделал, и презервативом не воспользовался. Радовало только то, что дни были безопасными, и месячные должны были начаться практически «вчера».

— Я в ванную, — шепнул Костя и оторвал себя от кровати. Сразу стало холодно и одиноко.

Однако стоило ему открыть дверь в освещенный коридор, он резко развернулся.

— Кира, ты… — Шеф смотрел себе на… то самое место и в его голосе слышался такой неприкрытый ужас, что Новикова и сама испугалась. Что она там такого натворила?!

Она скатилась с постели и чуть не рассмеялась, разрываясь между комизмом ситуации и неловкостью. На постели темнели пятна. Ура, вроде как. Контрацепция окончательно потеряла актуальность. А Костя убежден, что лишил ее невинности. Какая идеальная возможность отомстить. Сыграть на чувстве вины… Кира печально хмыкнула про себя. Она подняла трусики и, проходя мимо Шефа, сказала:

— Это совсем не то, что вы подумали.

Новикова подобрала в прихожей сумочку, в которой всегда на случай ядерной войны лежал резервный пакетик и направилась в ванную. Справившись с одной критической ситуацией, она пошла создавать другую. По дороге кстати нашлось платье, так что Кира вернулась в спальню во всеоружии.

— Мне очень неловко, что так вышло с вашей простыней, Константин Сергеевич, — как можно нейтральнее произнесла она, — но кровь отстирывается. В крайнем случае, купите новый комплект. На выигранные средства.

Костя — всё еще без белья и прикрытый лишь покрывалом, — резко подскочил.

— А ну-ка еще раз, — велел он.

— Зачем? Я всё знаю. Влад мне рассказал про ваш спор.

Костя рассмеялся сдавленным смехом и помотал головой.

— Вот гаденыш. Значит, он тебе всё рассказал про спор?

Кира кивнула.

— И ты пришла ко мне такая красивая, чтобы назло кондуктору пойти пешком, в смысле, отдать мне приз, чтобы я подавился?

Кира кивнула, но потом поняла, что где-то ее накалывают (и совершенно точно подкалывают — везде) и, поправившись, пожала плечами.

— Ты сама своим умищем дошла до такого гениального решения, или этот засранец тебе его подсказал?

Блин. В мечтах Киры, после откровения о споре Костя должен был пасть в судорогах от чувства вины. Нужно было всё же не признаваться, что у нее банально месячные начались…

— Кира, я фигею с твоей патологики, — Шеф опустил взгляд себе на голые коленки и помотал головой. — Я ставил на то, что ты ни с кем, — НИ С КЕМ, — не переспишь. И минут двадцать назад от своего выигрыша отказался.

Новикова смотрела на эту ухмыляющуюся физиономию и понимала, что ничего не понимала.

— Сядь, — велел Шеф, хлопая рукой по постели рядом с собой.

— Я вам не собака, — отбрехалась Кира.

— Это я вижу. Пес у меня — существо разумное, — хохотнул он. — Садись. Ты же не думаешь, что я тебя теперь так просто отпущу.

Кире стало страшновато за последствия, но она всё же села. На самый краешек кровати.

— Вообще-то, да. Я так и думаю, — призналась Кира.

— Ха-ха.

Костя стремительным броском подхватил ее на руки и завалил на постель, головой на подушку.

— Раз уж я остался без выигрыша, ты теперь будешь отрабатывать его натурой, — нависая сверху, заявил Шеф.

Ниже пояса, где сегодня уже не грозило ничего отрабатывать, сладко заныло. Но тут Жаба вернула Кире подачу про гордость. Новикова собралась решительно возразить, но Костя продолжил:

— Ну, там, постельное белье стирать. В квартире убираться. Еду готовить.

С каждым новым словом внутри Новиковой растекалась ярость, грозя вот-вот прорваться извержением вулкана.

— Детей рожать, — продолжал гад. — Что там еще жены делают?

— Какие жены? — не поняла Кира, и вулкан внутри сдулся, как надувной шарик.

— Какие-какие? Законные.

— Ты меня замуж после этого зовешь? — не поверила Новикова. Это совершенно точно шутка. Очередная глупая, жестокая шутка.

— А что я должен после это сделать, интересно? — полюбопытствовал Костя и быстро чмокнул ее в губы.

— Предложить поделиться выигрышем, — Кира поерзала под нехилой тушкой начальника.

Тот рассмеялся в полный голос.

— Кира, нет выигрыша. Нет. Так что придется замуж.

Последнее предложение он произнес совершенно серьезно. И даже сурово и строго.

— Ты бессердечный тиран, — выпалила на это Новикова.