Кошки не плачут

— Фэйт… — я проглотила ком в горле, заторопилась, боясь не успеть сказать всего, что хотела: — Фэйт, прости меня, я не знала! Мне лишь вчера открыли правду о тебе и Урсуле… Я напрасно тебя обвиняла в предательстве! А они… они — не твоя семья, не говори так. Твоя семья — я и Арк, помнишь? Все еще можно исправить…

— Как, Шеба? Поздно. Я — вампир. Да и с чего ты взяла, что мне нужны перемены? Я на своем месте. С возлюбленной и сыном. Со своим Кланом и Лордами. Бессмертный, сильный, богатый, вечно молодой. Меня все устраивает, если ты не заметила!

— Это не счастье, — тихо произнесла я.

— Что же это? И что можешь предложить мне ты? Жалкое существование среди людишек? Питание синтетикой — кормом для униженных законом вампиров? Людские смешные развлечения, радости и горести? Посмотри на себя, Шеба! Ты сама стала вампиром. Неужели ты всерьез полагаешь, что тебе позволят остаться среди людей, что ничего не изменится?

— Довольно трепа, милый, — резко прервала его Урсула. — Малышка хотела сражаться. Думаю, ты для нее — вполне достойный противник. Со мной ей драться неинтересно.

— Не буду я биться с братом! — звонко выкрикнула я.

— Тогда тебя просто скрутят, как овцу, и потащат в Ночной Город, — невозмутимо пожала плечами вампирша. — Нам же лучше.

— Фэйт, — повернулась я к Рыжему Демону, — ты что, будешь со мной драться?

— Почему нет? — усмехнулся он.

Одно едва уловимое движение рукой — и лезвие меча глубоко вошло в ствол дерева рядом со мной. Не отрывая взгляда от моего лица, Фэйт небрежно сбросил кожаный плащ, крутанул своим мечом, словно поторапливая меня. Я нерешительно оглянулась на дерево — клинок так и манил, одновременно пугая. Господи, что же делать?…

Господь на этот мысленный вопрос отреагировал весьма своеобразно. Зловещую тишину ночи неожиданно вспорола серия выстрелов, послышались испуганные и злобные вопли вампиров, Линн вдруг схватился за ногу, осел и быстренько отполз за ближайший куст. Урсула одним изящным движением оттолкнулась от земли и буквально вспорхнула на ветку дерева. Лолли перемахнул через ограду и скрылся в глубине парка. Фэйт отскочил — и как раз вовремя: мимо него в мою сторону вихрем промчался некто огромный, страшный, стреляющий налево и направо с двух рук. Огнестрельное оружие — весьма эффективное средство в борьбе с нечистью. Вампиры им практически никогда не пользуются, предпочитая благородную сталь вкупе с собственными клыками и когтями. Поэтому ответных выстрелов в незнакомца не последовало…

Компания зубастиков разбежалась, кто куда — одна я осталась стоять на месте с отвисшей челюстью и вытаращенными глазами. Правда, оцепенение прошло почти мгновенно — я даже успела выдернуть из дерева меч и занести его над горлом незнакомца, когда он оказался рядом. Тот молниеносно сунул обе пушки в поясную кобуру, выдернул из моей руки меч, точно зубочистку, отшвырнул, сгреб меня в охапку, забросил на могучее плечо и буквально метровыми скачками понесся прочь от кладбища. Мозги у меня, видимо, после обращения стали соображать куда как оперативнее, так что я передумала сопротивляться: во-первых, этот чудак распугал вампиров и этим меня выручил, во-вторых, он явно был оборотнем… Об этом говорили и горящие лунным светом желтые глаза, и проступившая на лице шерсть, и заострившиеся уши, и когти… и запах. От этого парня пахло лесом, кровью и охотой — но совсем не так, как от Вика. Было в нем что-то… чужое.

Отпустил он меня, лишь когда мы достигли более-менее людных и освещенных улиц. Привалил спиной к стене какого-то дома, шумно вздохнул, яростно поскреб затылок и уставился на меня со странной смесью недоверия и надежды. Я, в свою очередь, вытаращилась на него.

Он был довольно молод, этот зверь. Вряд ли ему перевалило за тридцать. Высоченный, атлетически сложенный, настоящий гигант. Коричневая замшевая куртка и кожаные штаны чуть ли не трещали на бугристых мышцах. Лицо — широкое, скуластое, бронзовокожее, с квадратной челюстью и приплюснутым носом. Глаза — сейчас ставшие обычными, человеческими, серо-зелеными — были широко расставлены, как у зверя. Светло-каштановые волосы незнакомца сразу напомнили мне жесткую, свалявшуюся шерсть, которую не мешало бы тщательно расчесать. В левом ухе парня поблескивала металлическая серьга в виде черепа, а на поясе, помимо пистолетов, красовалась пара ножей. Опасный тип, однако…

— Ты — Шеба Уайтли? Дикая Кошка? — гаркнул он, наконец. Голос был настолько низким, что казался рычанием.

— Ну, я. Сначала спас, потом спросил. Хорош защитничек, — фыркнула я. — Чего надо-то, перевертыш?

Он посмотрел на меня как-то странно.

— Я-то, может, и перевертыш, а ты сама в курсе, что у тебя клыки изо рта торчат?

— Тебя это смущает?

— Нисколько. Просто Вик как-то не упоминал, что его подружка — кровосос…

— Вик?! Тебя прислал Вик?! — я задохнулась от радости.