Кошки не плачут

Сзади слышались звуки борьбы — похоже, Сангре сцепился с тем, кто подстрелил Вика — но мне было не до того. На моих руках умирал парень, без которого жизнь моя теряла всякий смысл, а я ничего не могла поделать!

— Надо вынуть серебро, и рана затянется, — дрожащим голосом сказала я, пытаясь ухватить скользкими от крови пальцами короткое острие. Вик слабо улыбнулся, накрыл своей ладонью мою.

— Не надо, — вырвался из его горла свистящий шепот, — поздно. Задето сердце. Я все равно не выживу, Шеба. Мы, оборотни… мы не так хорошо регенерируем… как вы.

— Что за чушь! — я сердито шмыгнула носом. Перед глазами все поплыло за пеленой слез. — Я попробую выдернуть болт, ты потерпи, ладно?

— Шеба. Не надо. Оставь… Мне уже не помочь. Я умру быстрее, если ты вынешь его…

— Но… но… надо же что-то делать! Постой, солнышко, только потерпи, я сейчас… я сейчас, ладно? — я принялась судорожно рыться в карманах куртки в поисках мобильника. — Вызову скорую… тебя спасут…

Лицо Вика стало еще белее, взгляд постепенно утрачивал ясность. Он пару раз моргнул, словно плохо меня видел. Ладонь его слабо шевельнулась в моей, ледяная, как снег, что кружился над нами.

— Шеба… Побудь со мной… я…. ухожу… так… холодно, знаешь…

— Это от снега. От снега, слышишь? — я заплакала, уткнувшись лбом в его шею. — Все будет хорошо, все будет хорошо, хорошо! Ты только не умирай, не смей, Вик, не вздумай меня бросать… я же без тебя не смогу, ты же знаешь…

— Шеба… — его голос был едва слышен. — Диск… в кармане… отдай…

— Я все поняла, — я быстро кивнула, погладила его онемевшей от холода ладонью по щеке. — Все будет хорошо, родной…

— Люблю тебя. — прошептал он и закрыл глаза.

Ладонь его в моих пальцах дернулась и замерла. Мое тело пронзила мощная болезненная волна покинувшей тело оборотня ментальной силы — словно огонек угас на ветру. В распростертом передо мной парне с разметавшимися по земле волосами, в которых блестел снег, не осталось ни капли жизни. Вик умер. Умер.

Наверное, я просто не смогла этого сразу понять, потому что какое-то время продолжала сидеть неподвижно у его тела, не выпуская из рук его ладонь. Не видя и не слыша ничего. Потом, когда снег укрыл его несколькими слоями мерцающей пудры, я механически склонилась над ним, порылась в карманах пальто, отыскала нужный диск и сунула в потайное отделение своей куртки. Поднялась, покачиваясь на ставших ватными ногах. Мертвый Вик был так прекрасен на первом, самом белом и нетронутом снегу… Бедный, родной Вик. Я так и не сказала ему, как сильно люблю его.

Хотелось запрокинуть лицо к ночному зимнему небу и завыть по-звериному, так, чтобы мир раскололся на тысячи кусков, чтобы звезды осыпались за землю, чтобы сердце каждого живого существа на планете взорвалось от боли, которую не могло вместить мое собственное. Но из горла рвался только сиплый, жалобный скулеж. И тогда что-то странное начало твориться с моим телом. Вампирская сила взметнулась во мне страшной, смертоносной волной, вырвалась наружу, жаждущая убивать все на своем пути, пронзила ночь. Каменный настил моста вокруг меня вспучился и пошел трещинами, ангелы один за другим разлетелись на куски, точно сметенные волной мощного взрыва. И эпицентром его была я…

Те двое, что сражались позади меня — Сангре и убийца Вика — взлетели в воздух и покатились по земле, не устояв перед ударом моей силы. Я повернулась к ним, отыскала взглядом того, кто одним выстрелом отнял у меня половину сердца. Да. Я увидела того, кого и ожидала увидеть…

Волосы у меня на голове стали потрескивать, словно от страшного жАра — вампирская сила переполняла мое тело. Я чувствовала, как удлиняются мои клыки, как рвутся из пальцев черные загнутые когти и перестраиваются мышцы, делая из меня совершенное орудие убийства. И тот, кто сейчас покоился под каменной крышкой саркофага в темнице древнего замка, тоже это почувствовал — почувствовал и сквозь разделявшее нас расстояние послал мне заряд ментальной силы. Он хотел — я знала это — действительно хотел, чтобы я победила. Мне было больно, и он переживал эту боль, как свою собственную. То-то же, мой Лорд. Теперь ты знаешь, как я на самом деле любила этого оборотня. Запомни эту боль, мой Лорд, ибо она — та цена, что я заплатила за любовь к тебе.

Рука об руку я и моя ярость шагнули к поднявшейся нам навстречу Урсуле ле Флам.

Глава 21

Она стояла в десятке шагов от меня, чуть покачиваясь на своих длинных, обтянутых сетчатыми колготками ногах, — обманчиво слабая и беззащитная красавица. Через алебастрово-белую щеку тянулись три глубоких алых царапины — видимо, след от удара Сангре. Короткая серая шубка валялась в отдалении, на забрызганном кровью снегу, рядом с арбалетом — орудием убийства. Черная водолазка на груди вампирши была разорвана наискосок. На короткие вельветовые бриджи налип снег. Все это я отметила как-то отстраненно, словно бы со стороны — как и разбитую губу друга-медведя, вставшего за спиной у Урсулы. Смотрел он куда-то мимо меня — на тело Вика, поняла я.