Кошки не всегда молчат

Симон, наконец, разглядел шеврон на рукаве одного «синего» соседа. Щит, а в нем свастика со скругленными перекладинами.

– Идите, – решил мужчина с седой бородкой. – И больше не бегайте. Документы покажете, и всё. А так можно и на неприятности нарваться.

Арабы (или кто они там), пошли обратно, отряхиваясь. Валет хмуро глянул на Симона, проходя. Парень выдержал его взгляд, не отводя глаза.

– Ну что, коллеги, – седобородый по очереди пожал им руки. – Спасибо за помощь.

– Это у вас что? – ткнул пальцем Симон. – Свастика?

– Почему же свастика? Солкрос – солнечный крест. Старинный скандинавский символ, юноша. Стыдно не знать.

Сигги и Сверре, мрачно посматривая на Симона, сели в «форд».

– Ладно, давайте. – Ингрид махнула всем рукой. – Ты правда не знаешь?

– Чего не знаю? – Симон удивлённо посмотрел на нее.

– Про шевроны. Это эмблемы дивизий, которые сражались с осси в последней войне. «Викинг», «Норд». Не слышал?

– Что-то слышал, – медленно сказал парень. – Они вместе с Морскими Псами воевали, да? Против осси. И против союзников…

– Причем здесь Морские Псы? – в свою очередь удивилась Ингрид. – Это наши дивизии, норвегские. И против союзников они не воевали. Ерунда.

– Ерунда, – как эхо, повторил Симон.

Глава 17. Кошки не всегда молчат

1

< Девочка >

< Девочка!.. >

< Девочка, слушай… >

– Эрика!

Рике испуганно подпрыгнула на стуле. Голоса в голове пропали без следа.

– Ты меня слушаешь? О чём мы сейчас говорили?

Помотрела на господина Берга, хлопая глазами. Ощущение того, что она находится в странном, непонятном месте, потихоньку исчезало. Рике оглянулась – да, она сидит в классе, некоторые ученики презрительно пялятся на нее, кто-то занимается своими делами, Кирс смотрит виновато, а Грете отвернулась в сторону. «У Тьоре совсем крыша съехала, я же говорила вам, господин учитель!».

– Где витаешь в последнее время? – Георг участливо смотрел на неё. – Мы все стараемся помочь. Ты была у психолога?

Точно! Надо срочно свалить отсюда. Чтобы прийти в себя, разобраться в мыслях и ощущениях. Психолог! Это выход.

– Простите, Георг, – потупилась Рике. – Я совсем забыла. Госпожа Дидриксен приглашала на повторную консультацию сегодня в десять, а сейчас уже полдвенадцатого. Вы меня отпустите?

– Конечно, иди скорей, – с облегчением ответил Берг. – Что же она не позвонила?

Рике быстренько собралась, и выскочила из класса, стараясь ни на кого не смотреть.

– А сейчас мы продолжим наш экскурс в норвегскую литературу… – ещё услышала она голос учителя, закрывая дверь.

Рике привалилась к стене, обхватив свою школьную сумку. Что за фигня? Голосов в мозгу у неё ещё не было. Может, стервы из класса правы, и она действительно съезжает с катушек? Но госпожа Лунд тоже говорила – будут происходить всякие странности, если становишься ведьмой. Они же видели призраков в театре, почему не быть призрачным голосам?

Пожалуй, и правда стоит сходить к психологу. Ложиться в больницу Рике не хотелось, но можно ведь и дома, наверно, таблетки всякие попить, если галлюцинации начались. С другой стороны, психолог может выяснить, что она в полном порядке, и тогда станет понятно, откуда у этих голосов ноги растут.

Кабинет психолога был в другом корпусе, и Рике отправилась туда. В окна лился серый дневной свет, расчищенный асфальт на школьном дворе опять засыпало снежком, и Свен выглядывал из дверей центрального корпуса – проверял, не пора ли уже чистить двор.

У ограды сидела ёерная кошка, трогая снег лапой. Где-то она видела такую, не очень давно…

На границе поля зрения мелькнуло движение. Словно махнули серой шалью на фоне белой стены. Рике шарахнулась, резко повернув голову – и ничего там не увидела. Она прибавила шагу.

< Девочка, постой… >

< Ты слышишь, девочка? >

Рике бросилась бегом. Она натянула уличную обувь и куртку, пулей пролетела через школьный двор, и попала прямиком в объятия Ханса – вахтёра корпуса три, где находился кабинет психологической разгрузки. Почему-то считается, что именно старшие школьники наиболее нуждаются в поддержке.

– Ну-ка стоп! Куда летишь?

– Я… это… к психологу, – севшим голосом сказала она. – Опаздываю…

– Не спеши, а то успеешь, – хмыкнул Ханс. – Разувайся и проходи. Только спокойно, а то мне показалось, будто за тобой черти гонятся.

Вняв доводам разума, Рике уже почти нормальным шагом подошла к кабинету. «Пиа Кари Дидриксен, психолог» – серая табличка. Девочка постучала, и открыла дверь.

Госпожа психолог выглядела под стать своей должности. Весом за центнер, с короткими взлохмаченными волосами, в оранжевом вязаном пончо и полосатых лосинах, Пиа Кари Дидриксен удобно расположилась на диванчике у стены. Она смотрела какой-то ролик на экране ноутбука, поглощая при этом пончик. Было ей лет двадцать семь, а может, и меньше.

– Здравствуйте, можно войти? – поинтересовалась Рике.

Госпожа Дидриксен изучила её поверх узких очков в стальной оправе.

– Конечно, дитя, входи! – внезапным басом гаркнула она. – Прикрывай только дверь, а то, знаешь ли, сквозит.