Кошки смотрят свысока

— Ты п-понял! — она ткнула Маркелова пальцев под ребра. Щекотно. — Пошли к тебе!

Штык почувствовал, как у него похолодели пальцы.

— Аля, вы слишком много выпили.

— Ты.

— Аля, ты слишком много выпила.

— Я не хочу спать одна!

— Я сплю с Кириллом!

Яницкая потянулась к нему и прошептала на ухо:

— Я совершенно уверена: он натурал!

— Аля!

— Пошли спать!

Она плюхнулась на пятую точку возле его палатки, сунула внутрь сумку и стала развязывать шнурки. Но они почему-то не поддавались. Леха опустился на корточки. В армию идут или умные, или сильные. Он просто стянул кроссовки блогерши, не развязывая.

Альбина дернула молнию шире и забралась внутрь.

— Ну?.. — она похлопала рукой рядом с собой. Будто он был собакой.

Чувствуя себя мартышкой перед удавом, Леха разулся.

Он же не железный, черт подери. В голове шумело, и стук сердца отчетливо отдавался в висках. Штык забрался внутрь и задернул молнию входа, судорожно соображая, что презервативов у него нет. Черт!

— Я… — начал он.

Альбина дернула его за руку, заваливая на спальник. И Леха понял, что не может сопротивляться. Он просто не может. Да и не хочет.

— Ты такой… — Альбина улеглась к нему на плечо и провела рукой по его ребрам, — твердый…

Леха закрыл глаза, пытаясь снизить пульс глубоким дыханием. Она даже не представляет, насколько. Туда, где он особенно твердый, ее рука не опустилась.

— С тобой так спокойно. -  Она потерлась носом в основании его шеи, и Леха сглотнул, боясь пошевелиться.

Аля закинула на него коленку, чудом ниже, и крепко прижалась. И зевнула.

— Спокойной ночи, — прошептала она.

И затихла.

Минут пять Штыку потребовалось на то, чтобы понять, что она уснула. Он постучался затылком о пол.  Она же так и сказала: «Спать». Он, дурак, понапридумывал!

Аля шевельнулась, устраиваясь удобнее, и он осторожно обнял ее за плечи. А потом неосторожно, утыкаясь носом в ее волосы, которые пахли костром и немного — сладковатым шампунем. И потерся о них чуть шершавой щекой. Он коснулся губами ее макушки. Второй рукой провел по ее коленке, подтягивая выше, и вжался членом в бедро, упиваясь безнаказанностью.

Леха сжал ее в объятиях. Аля что-то пробубнила во сне и потерлась грудью, уютнее расплываясь по нему.

Возбуждение не проходило. В голову лезли всякие глупости. Эротического характера.

Он не помнил, когда уснул. Но идей за это время намечтал на месяц активной сексуальной жизни, не меньше.

*из не подслушанного разговора*

— Ну и где сумка?

— В Караганде сумка.

— «Побольше спиртного — и мы доберемся...»

— Но ведь почти получилось!

— Чуть-чуть не считается. Если бы кое у кого не «подгорело»...

— Так! Всё было продумано.

— ...кроме Ланцелота из Зюзюкино.

— А кто говорил: «Ланцелоты королев не трахают?»

— Ты ревнуешь, что ли?

— По-моему, ревнуешь ты.

— Нуда. Ага. И что теперь делать? Какие идеи есть у гения стратегической мысли?

— Пока никаких. Будем действовать по обстановке. Время есть. И вообще. Ты не хочешь отдохнуть?

— Я хочу побыстрее закончить и отдыхать всю оставшуюся жизнь.

— Всю оставшуюся жизнь ты будешь ныкаться от Тяжелкова.

— С такими деньгами я найду способ. А что, всё? Запал пропал? Или надеешься найти партнёра поудобнее?

— Что за глупые мысли?

— Да так.

— Так. Завтра отдыхаем и присматриваемся. Думаем. Ключевое слово: «отдыхаем». Всё понятно?

— Слушаюсь, мой командир!

— Так, вот только не нужно напоминать про Ланцелота...

Глава 21, в которой доказывается, что если постараться, то даже утро бывает добрым

Аля проснулась как-то сразу, в один момент, и сначала не поняла, где находится. Взгляд упирался в серо-зеленую стенку. Яницкая повернулась на спину. Она была в палатке. Однако пакетов, перехомяченных из сумки Добермана, здесь не было. Зато была сама сумка.

А самого Добермана не было.

Аля ощутила смутную досаду и принялась вспоминать.

И вспомнила!

Альбина набралась храбрости, — или для храбрости? —  чтобы его соблазнить. Но поскольку она всё еще была в одежде, простая логика подсказывала: что-то пошло не так.