Кошмар в мини-юбке

Уверена, такого па он в балете не видел. Я сделал два шага к нему и виртуозно исполнила вертушку из таэквандо. Развернувшись вокруг своей оси, Мусаев рухнул лицом вниз в разворошенную постель. Я отстегнула от ремешка сумочки мини-наручники, имитирующие звенья цепи, позолоченные и усыпанные стразами. Одними я сковала большие пальцы на руках Мусаева, пропустив их через крепления каминной решетки, глухо заделанные в кладку. Другими наручниками я зафиксировала большие пальцы ног, приковав ноги к резной ножке кровати. Завязала простыней рот, чтобы не орал, если вдруг очнется раньше, чем следует. Потом достала шприц, надежно спрятанный в сапоге. Бандитам ни за что не пришло бы в голову отрывать мне каблуки. Сняв медальон, я наполнила шприц. От камина послышалось мычание Мусаева. Он с ужасом таращился на шприц.

— Настал твой час, — объявила я обезумевшему от страха бандиту, надвигаясь на него со шприцем.

Мусаев задергался, замычал еще сильнее. Я аккуратно ввела препарат ему в шейную артерию.

Мусаев, очевидно, приготовился умереть. Пусть помучается.

Присев на кровать, я выждала момент, когда «сыворотка правды» подействует, затем освободила ему рот и приступила к допросу.

Ответы Мусаев произносил ровным, словно у робота, голосом. Его глаза бессмысленно смотрели в потолок. Казалось, что он, машинально отвечая, думает, хорошо ли выглядит потолок в спальне после прошлогоднего ремонта или его стоит переделать. Под действием препарата податливый Мусаев признался, что никак не может наладить легальный бизнес. Сеть его магазинов в действительности приносит одни убытки. Прохорова, безусловно, виновата отчасти в его неудачах, однако он не собирался похищать ее детей и тем более покушаться на нее саму. Наоборот, он хочет легализоваться, отмыть деньги, нажитые нечестным путем, и стать уважаемым бизнесменом.

— Сколько ты выпиваешь в день спиртного? — поинтересовалась я только из любопытства.

— Бутылку коньяка, иногда больше, — ответил Мусаев механически. — Все эти бюрократы… налоговая сводит меня с ума. Убить их я не могу, но и работать с ними невозможно.

Да, нелегка жизнь современного бизнесмена, тем более если он хлещет коньяк от зари до зари да развлекается с девочками вместо того, чтобы работать не покладая рук.

— Еще я нюхаю кокаин, чтобы снять стресс, — продолжал исповедоваться Мусаев.

— Все, довольно, — прервала я его, освобождая руки пленника. — Дальнейшие твои подвиги мне не интересны. — Сунув ему в руку его же мобильник, я приказала: — Звони своим и вели отвезти обратно на точку. Скажи также, чтобы до меня не смели и пальцем дотрагиваться. Черт, и постарайся говорить нормально, а не как автоответчик.

— Хорошо, — пообещал Мусаев, пустыми глазами, разглядывая мобильник. Его палец медленно тыкался в кнопки.

— Мирон, отвези шлюху обратно на точку, и не смейте ее трогать. — Пауза, потом: — Да, сейчас, на моем джипе… Не слишком.

Я вырвала из его рук мобильник и выключила. Еще чего доброго люди Мусаева начнут подозревать что-нибудь по странному голосу шефа, спросят, отчего он такой, а он честно признается, мол, шлюха накачала его «сывороткой правды»…

— Сиди здесь на кровати, пей свой коньяк. Если кто войдет в комнату и спросит что угодно — посылай всех к чертовой матери, — проинструктировала я Мусаева.

Действие препарата должно было закончиться через двадцать минут. За это время я планировала быть уже на другом конце города, если не возникнет осложнений.

— Да, — глухо отозвался бандит.

— Значит, все понятно? — спросила я.

— Иди к чертовой матери, — безразлично сказал Мусаев, наливая себе в стакан коньяку.

Удовлетворенная, я вышла из спальни и захлопнула за собой дверь. Один подозреваемый отпадал. Повернувшись, я нос к носу столкнулась с Хохлом.

— Ну че, отработала? — подмигнул он и оттолкнул меня плечом, прошел к двери.

— Муса велел его не беспокоить, — предостерегла я его. Хохол посмотрел на меня, как на кучу грязи, и осторожно постучал.

— Слушай, Муса, можно мне с тобой перетереть один вопрос?

— Пошел к чертовой матери! — раздалось из-за двери.

— Понятно, нет базара, — пробормотал Хохол, сконфуженный. Заметив мой взгляд, он зло завопил: — Чего зыркаешь, падаль! Выметайся! — И толкнул меня в спину.

Я еле устояла на ногах и торопливо стала спускаться, чтобы не нарываться на грубость, а Хохол двинулся за мной, осыпая весь мой род матюками.

За рулем джипа сидел уже знакомый мне неандерталец по кличке Борода. Обратный путь не обошелся без эксцессов. Хохол решил завалить меня в салоне джипа и был жестоко избит за это. На долю водителя также выпал добрый пинок в лицо, когда он, остановив машину, повернулся к нам узнать, что к чему.

Глава 5

Утром я еще раз попыталась поговорить с Еленой. Она выглядела свежей и энергичной. Ничто не указывало на то, что вчера эта женщина находилась на грани нервного срыва. Зная ее привычку перечить мне, я решила пойти на уловку. Прохорова во дворе отдавала приказания охране, когда я к ней подошла.

— Вы что-то хотите, Евгения Максимовна? — спросила она, заметив меня.

— Я насчет вчерашнего покушения, — заговорила я.